Путь ликвидатора

Шестерка отъявленных негодяев шеренгой двинулась на одиноко стоявшего сомбарца. На лицах смертников читалась незыблемая уверенность в своей победе – как же, с таким численным преимуществом, да при том, что каждый из них считал себя великим воином. Сергей вздохнул, вытащил из-за спины меч и легко побежал навстречу противникам. Те, казалось, были озадачены поведением жертвы и в замешательстве сбавили ход, держа наготове оружие. Трое были с мечами, вор Нартино – с двумя кривыми кинжалами. Коллиро держал в тощих руках длинное копье и сеть. Насильник Симто со злорадной ухмылкой помахивал двумя цепями, на концах которых болтались устрашающие шары с шипами. На трибунах воцарилась мертвая тишина – затаив дыхание, толпа следила за неожиданным началом поединка. С мрачной улыбкой Решетов бежал навстречу изумленным его отвагой преступникам, постепенно ускоряясь в движении. Когда до сближения оставались считаные метры, нервы предателя Коллиро, стоявшего крайним справа, не выдержали. Опустив острие копья, он присел и метнул сеть в сторону Седого. Заметив этот маневр, Сергей мгновенно сформировал план действий и резко метнулся вправо. Он легко пронесся над брошенной под ноги сетью и опущенным копьем и, приземлившись, одним ударом меча перерубил древко копья, а другим – снес голову Коллиро. Теперь противники стояли перед ним не шеренгой, а в ряд по одному, чем Седой не замедлил воспользоваться – он легко парировал удар Солласто, бросившегося на него с мечом, и крест-накрест располосовал ему живот. Взвыв и упав на колени, дезертир в ужасе пытался собрать с песка свои вывалившиеся кишки и затолкать их обратно в разорванное чрево. Когда Решетов перепрыгнул через умирающего, остальные противники уже успели перестроиться, но пьяница, убийца матери, слегка замешкался – тяжелый меч был явно не для его руки. Через секунду он опустился на колени – после удара, нанесенного сомбарцем, у него начисто отсутствовала верхняя часть черепа. Непонимающе вращая глазами, Кортис ощупал свою голову и умер с пальцами, погруженными в остатки мозга. У троих оставшихся явно не хватило ума действовать слаженно. Грязно ругаясь и размахивая кинжалами, подгоняемый вперед больше ужасом перед противником, нежели отвагой, вор бросился на Сергея. Через мгновение он ощутил себя насаженным на меч противника по самый эфес. Пока Седой возился с застрявшим в теле клинком, бывший стражник сумел полоснуть острием меча по левому плечу Решетова, прорубив его до кости, но не нанеся критического урона. Уклонившись от летевшего в него стального шара, Сергей взревел и, выдернув меч из туловища вора, градом яростных ударов обрушился на ранившего его Тортуна. Тот не ожидал такого напора и уже через секунду опустился на колени, схватившись руками за перерубленную ключицу. Решетов мгновенно обернулся к насильнику, ловко орудовавшему за его спиной своими смертоносными цепями. Трибуны к тому времени буквально ревели от восторга.

– Тигура сомбарус!!! – скандировали осатаневшие от кровавой бойни зрители.

«Вот я и получил новую „погремуху“», – усмехнулся про себя «Дикий сомбарец», не обращая внимания на кровь, хлеставшую из раны на его плече.

Симто, крутя шипастыми шарами на цепях, начал было теснить Сергея, но удивленно охнул, когда сверкающий меч, изрыгнув сноп искр, перерубил одну из них.

– Байтранская сталь! – подмигнул Седой ошарашенному противнику и срубил второй шар, летящий в его грудь. – Остатки повесишь себе на шею.

Симто с жалостью посмотрел на обрубки цепей, с ужасом – на сомбарца и бросился бежать. Решетов подобрал в песке гладкий увесистый камень и, прицелившись, метнул его в обуянного страхом насильника. Просвистев, тот ударил бегущего прямо в темя – Симто, словно подкошенный, свалился в песок. Седой неспешно подошел к нему, приподнял за волосы и взглянул в мутные глаза:

– Любишь маленьких девочек, тварь?

– Пощади! – простонал подонок.

– Смерть! Смерть!! Смерть!!! – неслось с трибун.

Седой взглянул на ложу лорета. Позеленевший от ярости Сетус тут же отвел от смертобоя взгляд, а Тавр, поднявшись с кресла и тщательно скрывая торжество, вытянул вперед руку с опущенным вниз большим пальцем. Решетов кивнул, и голова насильника покатилась по арене, а обезглавленное тело, брызжущее кровью, свалилось на песок.

– Сом-ба-рус! Сом-ба-рус! Тигура сомбарус! – неслось со всех сторон.

Внезапно Сергей поднял руку с окровавленным мечом и заорал во все горло:

– Се-дой! Се-дой!! Се-дой!!!

– СЕ-ДОЙ!!! – подхватили трибуны. – СЕ-ДОЙ!!!

Решетов повернулся, прощаясь с публикой, и, чувствуя себя вторым Спартаком, устало побрел к гостеприимно поднятой решетке ворот, по пути прикончив истекавшего кровью Тортуна…

Любимец кровожадной публики молча сидел на убогой деревянной скамье, глядя в одну точку и не обращая никакого внимания на действия «штатного» лекаря, выделенного Тавром для «латания смертобоев» – тот, смочив широкую рану на спине Сергея крепким вином, старательно накладывал швы…