Путь крови

Делаплейн распорядилась натянуть ограждающую ленту вокруг участка, а криминалисты переоделись и приступили к работе. Подошедший Шелдрейк кивнул Пендергасту и Колдмуну.

– Не возражаете, если я заберу вашего свидетеля?

– Как вам будет угодно.

Включив диктофоны, Шелдрейк и Делаплейн увели несчастного Мэннинга. Колдмун повернулся к Пендергасту:

– Что вы об этом думаете?

– Я собираюсь немного пройтись и поразмышлять над этой загадкой. Буду признателен, если вы останетесь здесь на случай каких-либо неблагоприятных происшествий.

К этому Колдмун уже привык – точно так же все происходило и на кладбище в Майами.

– Само собой.

Пендергаст ушел, заложив руки за спину, как будто отправился на ежедневную прогулку. Спустя не так уж много времени снова послышался шум. Колдмун обернулся и увидел приближающуюся съемочную группу с камерами и звукозаписывающей аппаратурой. Это был тот самый парень по фамилии Бэттс.

Группа подошла к полицейскому оцеплению, и Бэттс тут же затеял спор с патрульным, остановившим его. Вместе с ним был другой мужчина, высокий и серьезный, которого Колдмун запомнил по той встрече на парковке перед зданием администрации округа. Как его зовут? Мужчина уже раскрыл свой кофр, расстелил на земле кусок бархата и начал выкладывать на него всевозможные диковинные приспособления. Вдали показались и другие представители прессы.

Похоже, слухи уже разлетелись во все стороны.

Колдмун подошел ближе, чтобы в случае необходимости помочь полицейским разобраться с прессой.

Он вспомнил фамилию специалиста по сверхъестественным явлениям: Мюллер. Этот парень достал из бархатного мешочка серебряную лозу и начал обходить с ней полицейское оцепление. Обе камеры нацелились на него.

– Я чувствую, – произнес он глубоким голосом. – Я чувствую… мощную спиритуальную турбуленцию.

Серебряная лоза дрожала и дергалась, как будто по собственной воле.

– Очень мощную.

«Что за куча čheslí!» – подумал Колдмун, хотя и отметил невольно, что зрелище было весьма впечатляющим. Полицейские в оцеплении тоже заинтересовались, хотя и трудно было точно сказать, поверили они или нет.

– Здесь случилось что-то злое, – поднялся на тон выше голос Мюллера, когда серебряная штуковина указала на центр огражденного участка. – Случилось совсем недавно. Очень интенсивная турбуленция!

– Не переходите за черту, сэр! – предупредил один из полицейских.

Серебряная лоза продолжала дрожать и дергаться. Вслед за ней затрясся всем телом и сам мужчина. Камеры приблизились.

– Оно здесь.

Он двинулся к ленте оцепления, но полицейские снова мягко преградили ему дорогу.

– Зло! Это зло! – с горячностью зашептал он.

Подошли еще репортеры, но устроенное Мюллером представление было таким захватывающим, что они тоже остановились посмотреть. Некоторые даже достали блокноты и фотоаппараты, словно именно он, а не место преступления был главной новостью.

И вдруг серебряная лоза вылетела из рук Мюллера, словно кто-то дернул за невидимую ниточку. Это было проделано так ловко, что совсем не показалось Колдмуну трюком. Мюллер сразу обмяк, остановился, глубоко вздохнул и утер пот со лба шелковым платком, как будто вышел из неприятного транса. Он подобрал лозу, вернулся к кофру, вытащил из него большую бокс-камеру и установил на треножник. Потом достал осколок закопченного стекла, при ближайшем рассмотрении оказавшийся кристаллической пластинкой, и завертел головой во все стороны, разглядывая сквозь нее тот участок, который обследовали криминалисты.

– Зло, покажись! – пробормотал он и задрожал.

Один из операторов следил за его движениями, снимая прямо через плечо Мюллера.

Заметив, что Бэттс куда-то пропал, Колдмун огляделся и увидел, что продюсер, воспользовавшись отвлекающим маневром, прокрался сквозь густой кустарник за полицейское оцепление. С ним был и второй оператор, что-то снимавший.

– Эй! – крикнул Колдмун и зашагал к Бэттсу, указывая на него пальцем. – Убирайтесь отсюда! Назад, за ленту!

Несколько полицейских обернулись и побежали за Бэттсом и оператором, но те быстро поднырнули под ленту и скрылись в зарослях.

Колдмун подошел к тому месту, откуда они вели съемку, но не обнаружил там ничего интересного, кроме еще одного древнего мавзолея с незапертой дверью. Заброшенная часть кладбища уходила дальше в кустарник, расколотые надгробия лежали по обеим сторонам дорожки, плохо ухоженной и почти незаметной.

Он вернулся обратно и увидел, как Пендергаст быстрым шагом приближается с совершенно неожиданной стороны.

– Нашли что-нибудь? – спросил Колдмун.

– Ничего.

– Плохо дело.

– Напротив, – ответил Пендергаст, поправляя манжеты. – Как раз это и есть самое поучительное.

36