– Дракон Возрожденный – мужчина, Федвин, – сказала Мин. – И как всякий мужчина, он дуется, потому что думает, будто женщина больше не хочет его видеть.
Вытаращившись на девушку, паренек отшатнулся, точно она ему «козу» состроила. Ранд остановился, нахмурился и мрачно поглядел на нее. От смеха Мин удержало одно: она знала, что он прячет боль, которая причиняет ему муку большую, чем удар ножом. И еще то, что ему тогда стало бы больнее прежнего. Конечно, шансов вновь поднять знамена мало, но ситуация к тому располагала. Поначалу он был ошеломлен новостями, которые Таим на рассвете доставил из Кэймлина, но когда тот отбыл, то Ранд перестал походить на смертельно раненного быка и начал… Вот!
Встав, она с вызовом в упор посмотрела на него.
– Чем еще это может быть? – спокойно спросила она. Мин старалась сохранять спокойствие, что ей почти удавалось. Она любила этого мужчину, но после сегодняшнего утра у нее чесались руки хорошенько надрать ему уши. – Ты Мэта и дважды не упомянул. Тебе даже неизвестно, жив ли он!
– Мэт жив! – прорычал Ранд. – Если б он погиб, я бы знал. Что ты хочешь сказать? Что я?.. – Он стиснул челюсти, словно не желал больше и слова вымолвить.
– Да-да, дуешься, – подсказала Мин. – Скоро станешь кукситься. Некоторые женщины считают, что мужчины красивее, когда они дуются. Я не из таких. – Ну и хватит пока. Лицо Ранда потемнело вовсе не от смущения. – Разве не ты тревожился, получит ли она трон Андора? Не ты ли хотел, чтобы это наверняка случилось? Хотя трон, могла бы я прибавить, принадлежит ей по праву. Не ты ли говорил, что хочешь, чтобы она сохранила Андор единым, а не растащенным на части, как Кайриэн или Тир?
– Я! – взревел он. – А теперь Андор – ее! И она хочет, чтобы я держался подальше от него. Хорошо! И не говори мне, чтобы я не кричал! Я не кри… – Ранд понял, что кричит, и захлопнул рот. Из горла его вырвалось низкое рычание.
Морр принялся рассматривать свою пуговицу, вертя ее то так, то этак. Этим утром он уже многое успел сделать.
Мин старалась выглядеть спокойной. Нет, она не станет бить его по щеке; жаль, он слишком большой – не отшлепать.
– Андор – ее, как ты и хотел, – сказала Мин. Спокойным тоном. Почти спокойным. – Никто из Отрекшихся не нападет на нее, раз она сорвала твои знамена. – В его серо-голубых глазах вспыхнул опасный огонек, но она продолжала: – Ты того и добивался. И поверить не можешь, что она – на стороне твоих врагов. Андор последует за Драконом Возрожденным, и ты это знаешь. Потому есть только одна причина твоей тревоги – ты думаешь, будто она не хочет тебя видеть. Ступай к ней, болван! – А дальше предстояло самое трудное. – Ты еще и двух слов сказать не успеешь, а она тебя поцелует.
О Свет, она любит Илэйн почти как Ранда – может, и так же, хоть и иначе, – но как обыкновенной женщине состязаться с красивой золотоволосой королевой, которая правит могущественным государством?
– Я не… сержусь, – напряженным голосом произнес Ранд. И вновь начал ходить туда-сюда.
У Мин мелькнула мысль, а не пнуть ли его под зад. И посильнее.
Одна из дверей открылась, впустив морщинистую беловолосую Сорилею. Морра она попросту отстранила. Тот смотрел на Ранда, не понимая, впускать ее или нет. Ранд открыл рот – во всяком случае, вид у него был сердитый, – но в комнату следом за Хранительницей Мудрости вошли пять женщин во влажных от растаявшего снега черных одеяниях: руки сложены, глаза опущены, а глубокие капюшоны скрывают лица. Ноги замотаны в тряпье.
У Мин чуть волосы дыбом не встали. У нее перед глазами затанцевали образы и ауры – вокруг всех шести женщин и вокруг Ранда. Она надеялась, что он забыл о существовании этих женщин. Что, во имя Света, творит эта старуха?
По знаку Сорилеи – лишь клацнули золотые и костяные браслеты – все пять торопливо выстроились в ряд на выложенном на полу золотом Восходящем солнце. Ранд прошелся вдоль ряда, сдергивая капюшоны, холодным взором окидывая лица.
Все женщины в черном были чумазы, волосы свалялись, слиплись от пота. Элза Пенфелл, Зеленая сестра, встретила взгляд Ранда со странным выражением на лице. Несан Бихара, стройная Коричневая, устремила на него пристальный взор. Сарен Немдал, даже грязная казалась столь красивой, что ее безвозрастность выглядела естественной; она являла собой воплощенную холодность Белой Айя. Белдейн Нирам, добившаяся шали совсем недавно, а потому еще не обретшая печати безвозрастности, неуверенно улыбнулась, но под пристальным взглядом Ранда ее улыбка растаяла. Эриан Боролеос, светлокожая и почти такая же привлекательная, как Сарен, вздрогнула, потом с видимым усилием заставила себя взглянуть в глаза Ранду. Две последние также принадлежали к Зеленым, и все пять были среди сестер, выкравших Ранда по приказу Элайды. Некоторые из них мучили его по пути в Тар Валон.
Иногда Ранд все еще просыпался, мокрый от пота, тяжело дыша и бормоча, что его бьют, что его заперли. Мин надеялась, что взгляд Ранда не предвещает смерти.