Путь к Граалю

Весь XVIII век это воинское формирование много раз видоизменялось: то распускалось, то рождалось вновь, — но всегда оставалось самым элитным и привилегированным полком русской армии, комплектовавшимся в основном из высшей аристократии. Вчитайтесь в их имена: Ягужинский, Меньшиков, Бутурлин, Трубецкой, Воронцов, Шувалов, братья Орловы, Потемкин-Таврический. Такое ощущение, что перед нами — история России того времени! Получается, кавалергарды делали русскую историю? Или наоборот: те, кто делал историю, стремились примерить мундир этого блестящего полка? Как бы там ни было, кавалергарды всегда сохраняли статус сугубо русского формирования и даже в периоды наиболее сильных европейских влияний не превращалась в наемное войско иноземных телохранителей, как это часто практиковалось в той же Европе. Русские кавалергарды, что в дословном переводе значит «всадники-хранители», были не только личной охраной государя императора, но понимали свой долг шире — служение России, защита всего государства.

^{Кавалергарды 1830 года}

«Не раздобыть надежной славы, покуда кровь не пролилась»

Элитные воинские части существовали всегда. Отборные отряды телохранителей имели египетские фараоны и вожди ацтеков, личные дружины были у царей Ассирии и владык Вавилона. Боевой корпус пельтастов в Афинах, преторианская стража в Риме, скириты в Спарте — это всегда были самые умелые солдаты, последний козырь любого полководца.

Персидский царь затмил всех: у него в услужении находились 10 000 воинов личной гвардии. Их называли «атанаты», бессмертные, — во время боя на место выбывшего воина тут же вставал новый. Они долго казались непобедимыми, пугали своим грозным видом и яркими одеждами северных варваров, но дрогнули, встретив на своем пути всего три сотни гвардейцев царя Леонида. Да, гвардия гвардии рознь! Подлинных гвардейцев — гвардейцев духа, людей чести — всегда мало. Дух гвардии не рождается на парадах и смотрах, не приобретается в дворцовых интригах и любовных авантюрах. Героями не рождаются, героев воспитывают. Прав Окуджава — чтобы стать гвардейцем, нужен бой…

Случай доказать всем, что они не парадно-придворное войско, а боевая единица, армейская аристократия, представился кавалергардам лишь в XIX столетии. Зато какой случай!

Аустерлиц. Его небо изменило судьбу не одного только князя Андрея Болконского. Сражение, безнадежно проигранное Россией и союзниками, для русских кавалергардов стало полем славы. Их блестящую атаку, «которой удивлялись сами французы», красиво и точно описал Лев Толстой в романе «Война и мир».

«Ростову страшно было слышать потом, — читаем у Льва Николаевича, — что из всей этой массы огромных красавцев-людей, из всех этих блестящих, на тысячных лошадях, богачей-юношей, офицеров и юнкеров, проскакавших мимо его, после атаки осталось только осьмнадцать человек».

^{Граф Матвей Юрьевич Виельгорский (1794–1866)}

^{Алексей Федорович Львов (1798–1870)}

^{Офицеры полка в 1898 году}

Иначе и быть не могло: умереть, обескровленным попасть в плен — да; позволить себе отступить — никогда. Так будет на Бородино, так будет и в других сражениях. «Учитесь умирать», — кинул Наполеон своим офицерам, указывая на снежно-белое от кавалергардских мундиров поле Аустерлица.

Полковые легенды рассказывают, что объезжавший поле сражения Наполеон имел неосторожность пошутить над «безусыми мальчишками», полегшими в бесплодной атаке. На этот выпад императора ответил юный корнет, сын генерала Сухтелена. Сделав шаг из группы раненых кавалергардов, на прекрасном французском языке он произнес: «Молодость не мешает быть храбрым!»

Позже на этой фразе будут учиться все поколения кавалергардов и свои уроки отваги, презрения к смерти, дерзости и рыцарства усвоят на «отлично». Спустя сто лет после наполеоновских войн, на полях сражения Первой мировой, другой корнет, Веселовский, напомнит товарищам: «Кавалергарды галопом не отходят!» И этой фразы будет достаточно, чтобы эскадроны завершили вынужденный маневр подчеркнуто спокойно, шагом, не обращая внимания на шквальный огонь немецкой артиллерии. Традиции полка превыше всего!

«Напрасно мирные забавы…»

Не напрасно! Не службой единой жили кавалергарды. Многие офицеры, уйдя в отставку, сыграли видную роль в придворной и общественной жизни, становились дипломатами, политиками, сановниками и даже — благотворителями и музыкантами.