Путь императора

– Вот перед вами император! – надсаживаясь, крикнул в толпу эпсар Джайгет. – Пусть он скажет, почему его братья зарубили блицштурмовцев! Пусть скажет! И почему его гонцы застрелили «Палашей»! Почему у нас отобрали последние продукты?! Почему мы идем на яйлу, где нет трофеев, и не идем на столицу, где трофеев навалом?! Пусть скажет! И… и почему нас всех пересчитали?! Что все это значит?! Пусть ответит перед народом! Всем молчать и слушать!

Хист удивленно покосился на пограничника. Да бунтовщик ли Джайгет? Скорее умелый помощник! Ведь он сам планировал сказать то же самое, да случая подобрать не успел! Значит, сказать народу? Ну… По легендам, отчитаться перед собратьями и Черному Топору было не зазорно.

– Принц! – буркнул он. – Я знаю, ты следишь. Сделай звук!

Для проверки Хист кашлянул. Треснуло и прокатилось над толпой эхо – звук сделался что надо!

– Я доволен, что вы обеспокоены судьбой застреленных «Палашей»! – серьезно сказал он в толпу. – Значит, они для всех как братья, значит, вы меня поймете! А чтоб понять, следует знать один факт: продуктов у нас в войске на неделю! Причем почти все они были у блицштурма. И если не собрать припасы и не организовать распределение, завтра «Палашам» будет нечего бросить в котлы. Они пойдут за скотом к степнякам, нарвутся на конников Туолам, и начнется резня. Таковы факты.

Хист обвел взглядом войско – все слушали. Это было очень странно! Толпа – она вообще-то слушать не склонна, она орать склонна и давить массой! В бунте явно чувствовалась уверенная дружеская рука эпсара Джайгета! Верный пограничник в очередной раз прикрыл императора от возможных ошибок!

– Когда никто не следит за общественным порядком, к средствам быстро подбираются разные гниды! – рявкнул Хист. – Я вынужден наводить порядок, я это делаю и буду делать, чтоб не погибли все мы! И мои братья зарубят любого, кто покусится на наше будущее! Так делал Черный Аркан, и так делал Черный Топор, почитайте легенды! И так будем делать мы!

Все-таки вопли начались. Не всесильным оказался эпсар Джайгет, и всего предусмотреть не мог! На телегу, хрипя и матерясь, полез командир «Палашей».

– Не для того мы затеяли бучу, чтоб моих робят стреляли девки, не для того! – заорал он, побагровев от натуги. – Императорские шлюхи безнаказанность чуют!

И толпа взорвалась. Хист сочувственно кивнул: в войске, состоящем почти поголовно из мужчин и годами находившемся в поле, женский вопрос был болезненным до невозможности и не мог не вылезти во всем своем безобразии.

– Подумаешь, лапнули немного! – орал усач. – Что с них убыло бы, что?! А они сразу из арбалетов! Возомнили о себе императорские шлюхи!

– Я тебя гонцом отправлю! – гаркнул ответно Хист, потеряв терпение. – Пусть тебя полапают! И от тебя не убудет, верно? Есть у нас в войске, кто не погнушается жирным потным усачом? Знаю, есть! Он дозволяет лапнуть, ибо и от него не убудет!

– Зарублю! – мгновенно побелев, предупредил «Палаш».

– Молодец! – одобрительно сказал Хист. – Правильно понимаешь ситуацию! Не убудет, но есть гордость и достоинство! Так и держи – и все пусть так держат! «Палаши» пусть рубят всякого, кто полезет лапать – а «Ласточки» пусть стреляют! Гонцы неприкосновенны, забыли, что ли?!

Толпа бурлила и волновалась. Хист их прекрасно понимал: сам о том же переживал, пока гарем не набрался!

– У девок другая природа! – тихо подсказал «Палашу» Джайгет.

– Да! – тут же воспрял командир «Палашей». – «Ласточки» – все шлюхи! У них природа такая! А они сразу стрелять!

– Это пока что такая, – поправил Хист.

Его слова громом прокатились над головами, и все невольно притихли.

– Мужчине без женщины никак! – доверительно сообщил Хист близкую и родную для бойцов мысль. – Я это понимаю, и вы это понимаете тоже! Потому и пересчитываем бойцов, что будем менять структуру войска! Вот совсем скоро будем менять! Разделим на автономные отряды с полным самоуправлением! Чтоб жили семьями! Чтоб каждый мужчина был тхемало! Чтоб каждая женщина была – господиня! Нам возрождать крепи Кыррабалты, братья! Каждому из вас потребуется надежная дружинка, на которую положиться можно при опасности всецело! Которая сможет взять на себя хозяйство во время войн, детей воспитает в строгости и любви! Гордая, умная, властная дружинка! И мы найдем таких, зубами вырвем у империи! И теперь прикиньте, братья, разве шлюху желает видеть подле себя каждый из вас? Разве дружинку свою или дочь готов пустить по кругу под хохот сотоварищей? Нам требуются гордые женщины – иначе погибнем!

Хист вгляделся в бойцов – слушают ли? Бойцы слушали.

– Потерпите, братья! – тихо попросил он. – Совсем немного потерпите! Будут вам женщины! А пока – и навсегда отныне! – они неприкосновенны! Заставляйте их быть гордыми, потому что иные нас погубят! И кто протянет похотливую руку – зарубить того на месте!

Тишина была ему ответом. Потом прокашлялся командир «Палашей».

– Тебе просто говорить! – буркнул усач. – У тебя гарем!