Путь домой

К тому времени, как добрались до поверхности, и вошли в холл здания, за ней тянулась вереница бойцов, готовых сражаться за неё, миссию и свободу. «Я достал медальон! Мы с Сильвой…». Связь резко оборвалась, и она остановилась. Никита влетел в спину, не успев замедлить шаг. «Что же произошло? Барс? Барс?». Ответа не последовало. «Неужели Нарут настиг их?». Выйдя из здания, поняла, что он не мог этого сделать. Шло сражение. «Старо-земляне» несли потери. Чуть поодаль Макс висел в воздухе, разрывая материю в клочья. Нарут, успевая уворачиваться, бросал синие искрящиеся шары в его сторону. Однако они разбивались о поле, которое крепко его защищало. Она не могла отвести взгляда от величия. Было в нём что-то, ради чего хотелось преклонить колени и склонить головы. Нарут, шипя и по хищному скалясь, сдаваться явно не собирался. Её бойцы присоединились к сражению, к битве за лучшее будущее. Она же решила вывести остальных несчастных из-под власти чудовища. Одного за другим освобождала от гипноза, продвигаясь в сторону мужа, наслаждающегося гонениями противника. Швед был так силён, что мог убить его, как только увидел, но дни ожидания, пытки и домогательства женщины высвободили внутреннего монстра на свободу. Теперь жажда мести и крови была сильнее здравого смысла. Мила пыталась остановить это, но он возвёл защиту, и от неё, в том числе. Швед слишком хорошо её знает, и решил сделать по-своему. Вглядевшись в лицо любимого, заметила, какой у него был безумный взгляд, полный ненависти. Силы слишком сильно расходовались, цвет лица стал мертвенно-бледным. «Нарут ждёт, когда он себя истощит. Что же ты делаешь родной?». Краем глаза заметила Сильву, приближающуюся к тирану с тыла. Отталкиваясь от земли и поднимая столп пыли, она хищно прыгала и с лёгкостью преодолевала препятствия на пути. Мила никак не могла уловить преследуемой той цели. «Нет!» Поймав взгляд и прочитав мысли, что так долго прятались в дальнем уголке сознания, вскрикнула от ужаса. «Она несёт ему медальон! Она всегда любила его! Этого монстра! Как мог Макс доверять ей всё это время?!» Стало понятно, почему Сильва всегда раздражала. Как оказалось, не только из-за ревности. Мила рванула вперёд, бежала изо всех сил, делая выпады силы в её сторону, но было слишком поздно. Та быстрым еле уловимым движением уже надела медальон ему на шею, прямо в прыжке. Мила застыла. Нарут, гаденько усмехнувшись, отправил искрящийся синий шар ей прямиком в грудь, сбив с ног.

Время остановилось. Какое-то неясное движение, родные губы на губах, мокро, на лицо капали крупные слёзы, отчаянный шёпот: «Не умирай, прошу! Не умирай!» Её трясло, била мелкая дрожь, холод распространялся по телу, не чувствовала рук и ног. Он рыдал, прижимая к груди. «Моя вина. Моя». Она хотела сказать, чтобы не винил себя. Сказать, как сильно любит. Как будет скучать. Что он должен позаботиться о дочери. Но не было сил. Горло сдавило рукой смерти, стоявшей у изголовья. Ещё никогда не испытывал он такой сильной боли. Сердце буквально разрывалось на части. Как мог он играть с противником в месть, что затмила сознание, помутила рассудок. Больше всего в жизни боялся именно этого. Потерять её! И теперь это случилось. Безутешные слёзы катились по лицу и шее, падая на прекрасное лицо. Он закричал, подняв голову к небу. Крик боли прорезал воздух и растворился где-то вдалеке. С неба стеной лил дождь, вместе с ним оплакивая потерю. Чья-то рука легла на плечо. Не нужно было оборачиваться, чтобы знать, что это отец. Пальцы сжались сильнее, и он поднял глаза, застилаемые слезами. Фарагор тоже плакал и гладил его по голове.

— Достаточно наигрались! Время умирать! — противник вернул их к реальности.