Путь домой

– Врачи задавали много вопросов, и я заставлял их забывать и уничтожал бумаги. Твоя мать начала испытывать тревогу. Дошло до того, что у неё была угроза выкидыша. Страшась вас потерять, я открылся. Помню, как она смотрела на меня. Ничего не сказала, не закричала, подошла и обняла, – по-человечески прочистил он горло. – Мы договорились пройти через это вместе. Так и было. Ты рос, взрослел, но отличался от сверстников. Сила отпугивала даже взрослых, не говоря уже о том, чтобы с кем-то дружить. Видеть твои попытки и старания, провалы было наказанием за мои поступки. Я не раз стирал память соседям, чтобы не объяснять, почему мой сын вывернул их пса наизнанку, или почему летают предметы … Мы справлялись, как могли, и были счастливы. Пока не произошёл один случай в школе… – «Тот парень, которому я оторвал руки», – грустно подумал Швед.

Фарагор воспринял это как приглашение, и продолжил рассказ у него в голове: «Именно. Ты был ещё ребёнком. Не вини себя. Я к своим пятнадцати годам изувечил троих соплеменников. Виной всему гормоны и гнев… После того случая мне пришлось потрудиться, чтобы стереть память всем, кто хоть одним глазком мог видеть, или что-нибудь слышать об этом. Единственным выходом защитить тебя было стереть память». У Шведа похолодело в груди. «Сынок, для меня в твоей жизни не оказалось места, иначе невозможно было бы достичь нужного эффекта. Твоя мать была против, но я уговорил. В тот вечер я говорил с тобой о…»

Перед глазами у него вновь вспыхнуло, картинки стали более четкими и продолжительными. Вот он снова в школе. Мила целует его в щеку. Он сидит на крыльце со своим…папой. Фарагор в человеческой оболочке. Они говорят по душам. Отец почему-то плачет, обнимает. Затем он берёт его лицо в ладони, смотрит в глаза, шепчет что-то, кончики пальцев загораются ярким светом. Он прислоняет их ему ко лбу и вискам. Вспышка озаряет ночь и уносит с собой воспоминания, лишая его отца. Наступает кромешная тьма. Видения пропадают, голова гудит.

Фарагор сидел рядом на корточках и держал его за руку, вид у него был обеспокоенный.

– Я видел… прощание. Ты не хотел уходить? – слёзы текли по его лицу – слёзы мальчика, который столько лет мечтал обнять отца.

– Не хотел. Ты не оставил мне выбора. Я заблокировал силы. Это было также необходимо. Поэтому ты и не мог больше ими пользоваться. Я не знал, как долго будет действовать блокировка, и наблюдал. Все эти годы я был рядом, хоть ты и не знал этого. Я принимал различные обличия и приглядывал за тобой, как мог.

Шокирующая мысль потрясла его: «Мила твоя…»

– Нет, конечно, нет! Это ведь я отправил её к тебе на помощь. Я бы никогда не позволил тебе сблизиться с ней, если бы она была моей дочерью. Но я знал её отца. Им был мой напарник Тариус. Он погиб много лет назад – несчастный случай, взрыв на космическом корабле. Жаль. Он был хорошим другом. Миле повезло не меньше твоего, но у неё хотя бы был отец. Её сила позволяла ей находиться в обществе, но память тоже стёрли. Как только высший совет узнал о её существовании, они посчитали девочку опасной. Они думали, что подчищают за нами.

Швед поднялся, посмотрел ему прямо в глаза – те самые красные глаза, снившиеся в кошмарах, и крепко обнял отца.

Глава 10. Подготовка

В момент объятия на сердце у него воцарилось спокойствие, и картинки заплясали перед глазами. Воспоминания, приятные и не очень, воспринимались им как-то обыденно, будто он не раз видел их со стороны.

Он прекрасно себя чувствовал, настало время опробовать силы. Стоило лишь подумать об этом, ладони загорелись ярким светом полуденного солнца. Слегка прикоснувшись к стулу, он расколол его пополам. Наступило ощущение внутреннего равновесия, и он понял, как использовать мощь, заложенную в него природой. Мешали внешние, полётные чувства. Гармония делала их гораздо управляемее.

Швед открыл разум и подумал о жене. Мысленный коридор, расстилающийся в сознании, вывел его на опушку леса, по которой шла Мила, прижимая к груди Аришу, и прислушиваясь к каждому шороху. «Какой же я идиот, нужно подсказать дорогу». Он заговорил у неё в голове, и она подпрыгнула от неожиданности. Какое-то время ему потребовалось, чтобы успокоить её, и ещё немного, чтобы объяснить в каком направлении двигаться. Фарагор не сводил с него глаз.

– Так какой у нас план? – вынырнул он на поверхность из недр своего разума, обращаясь к отцу.

Существа вновь наполнили пещеру и расселись по местам. Фарагор оглядел собравшихся, и голос его наполнил помещение всеобъемлющим звуком: