Путь Чести (Третья жизнь Архимага)

А я в свою очередь рассматривал её.

Что можно сказать о Саблеславе Ульчинской?

Первое что приходит в голову – это то, что она красивая. Очень красивая. В Среднем зале это не так бросалось в глаза. Наверно из-за того, что сидел от «сцены» я всё же довльно далеко.

А второй мыслью было, что она очень сильно похожа на Ханну. Или Ханна на неё. Только у княгини кожа светлее. Почти белая. И глаза зелёные-зелёные, как у кошки. Да и в целом Саблеслава была как-то… породистее, что ли. И увереннее в себе.

Эта уверенность была во всём. Во взгляде, в наклоне головы, в голосе. Уверенность и какая-то внутренняя сила.

Зря этот псевдо служка у меня оружие забрал. Я сейчас отчетливо понял, что не справился бы с княгиней, даже будь у меня автомат Калашникова со спецбоеприпасами.

– Какой – такой? – спросил я, чтобы прервать затянувшуюся паузу.

– Вот и я думаю, какой ты на самом деле, боярич? – задумчиво протянула девушка, не прекращая меня разглядывать.

– Кхм, – негромко кашлянул я. – Чем обязан такой чести, как аудиенция?

– О чём я и говорю, – улыбнулась княгиня, посомтрев мне в глаза. – С виду непонятно кто. Мальчишка. Судя по оценкам в гимназии – не самый умный. А изъясняешься словно старый боярин, с полувековым опытом.

– Кхе! – на этот раз удивлённо кашлянул я.

– Вот тебе и кхе, – всё так же, с улыбкой, произнесла Саблеслава, и, неожиданно построжев лицом, спросила: – Как тебе приём, Маркус?

– Красиво, атмосферно… – отчего-то замямлил я. Сам не знаю как, но эта хрупкая с виду деушка подавляла. Словно та самая, пресловутая и воспетая в множестве романов аура власти окружала её, из-за чего я сам себе казался мелким и ничтожным. И это злило. Да, чёрт подери! Злило! И наверно именно благодаря злости, мне стало чуть-чуть легче. Настолько, что не подумав брякнул: – Традиции русские, опять же…

– Ага, традиции, – негромко рассмеялась Саблеслава. – Боярин Мороз мне, конечно, огромнейшую свинью подложил. Ещё чуть-чуть и вместо множества международных связей я получила бы несколько объявлений войны. Но гостям, к моему величайшему удивлению, понравилось.

– Кто же не любит хорошей драки?

– Вот-вот, – кивнула девушка. И грозно спросила: – Ты почто боярышню обидел?

Наверно кто-нибудь другой на моём месте испугался бы. Да и я сам тоже. Будь слова другими. А так у меня мгновенно возникла ассоциация, которую дополнило богатое воображение, обрядив княгиню в спортивный костюм, советского образца, в шапку Мономаха и добавило на её лицо бородку. И мне стало весело. Настолько, что я заголосил:

– Не вели казнить, вели слово молвить!

– А? – растерянно приоткрыла ротик Саблеслава. Потом до неё видимо дошло, она закрыла рот и нахмурилась. – Насмешничаешь, что ли, боярич?

– Никак нет, княгиня, – сделав серьёзное лицо, вытянулся я в струнку. – Просто не понимаю, какую боярышню мог обидеть. И когда.

– И правда не слишком умный, – пробормотала себе под нос княгиня. Затем добавила: – Боярышню Синицыну ты обидел. Сегодня.

– Не помню такого, – открестился я.

– Не помнишь? Ну-ну! Сделаю вид, что поверю. Между прочим, именно из-за Синциной боярич Каганов лишился руки. А ты чуть было не лишился жизни.

– Это как так?! – не на шутку удивился я.

– Любит он её, – пояснила княгиня.

– А я тут при чём?

– А она ему, не от большого ума, сказала, что за тебя замуж выйдет.

– Да с какого перепуга?! – совсем уж офигел я. – Я её знать не знаю.

– Эх, – вздохнула Саблеслава, – все вы, мужики, дуболомы непонятливые. Хоть и бояре.

– Вот тут даже соглашусь. Этот Каганов совсем дебил. Какого хрена он вообще меня на поединок вызвать решил? Нельзя, что ли, было просто подойти и поговрить?

– Боярич, – округлила глаза княгиня, – а ты не забыл с кем разговариваешь? Я тебе что, подружка?

– Прощеньица просим, княгинюшка! – усмехнулся я. От былой растерянности не осталось и следа. Да и девушка, что так и продолжала сидеть в слишком большом для неё кресле, больше не подавляла. Обычная красивая девчонка. Хоть и княгиня. Да к тому же и непонятная. Чего ей вообще от меня надо? А то, что что-то надо – это однозначно. Иначе к чему вообще эта встреча тет-а-тет?

– Балабол! – фыркнула Ульчинская. – Ладно, поговорим серьёзно. Хочу, чтобы ты знал. Я не хотела этой дуэли. И хоть Каганов мой боярин, но в данной ситуации я была на стороне Дёминых. И сделала всё, чтобы решение принимал Михаил Васильевичем. Ему достаточно было всего лишь сказать, что он против. И никакого поединка не состоялось бы. Понимаешь?

– Я, в принципе, так и думал.

– Но боярин Михаил, – продолжила княгиня, не обратив внимания на мою реплику, – зачем-то решил усугубить конфликт. Или же попросту избавиться от тебя, боярич. Никто ведь не думал, что ты сможешь победить. И боярин Иван, хоть и мог повлиять на брата, но не сделал этого.

– К чему ты клонишь, Саблеслава Мечеславовна? – серьёзно спросил я, понимая, что начался тот самый разговор, ради которого мне и назначили аудиенцию.

– К тому, Маркус, что в роду Дёминых тебе будет очень сложно выжить.

– А без рода Дёминых ещё сложнее.

– Возможно, – кивнула княгиня. – Но есть варианты.

– Я весь внимание!