Путь

Лут Герден негромко выругался и перегнулся через зубчатый парапет, взглядом отыскивая двух человек, только что вошедших в город. Как ни странно, он быстро увидел их, упитанного мужика средних лет и нескладного долговязого парня с нечесаной копной соломенного цвета на голове. Они быстрым шагом направлялись вглубь Фальхейна, и вскоре совсем растворились в колышущемся людском море. Но, как ни старался десятник, он так и не нашел высокого человека в сером плаще, из-за спины которого торчали рога длинного боевого лука.

  - Будь я проклят, - воин помотал головой, словно так пытаясь отогнать прочь странное наваждение. - Но я же видел его! Что же за дела творится?

Ответа на свой вопрос десятник, разумеется, так и не дождался. Он никому не сказал о своих видениях, да вскоре стало и не до этого. С юга пожаловали купцы, и весь караул принялся усердно обыскивать груженые полотном и шерстью возы, подле которых переминались уже наслышанные о придирчивости и неподкупности наемных гвардейцев короля Эйтора торговцы. К концу досмотра десятник Герден и его воины, конечно же, успели позабыть странных пришельцев, и впредь не вспоминали о них, до самого вечера. А затем наступила ночь, и им вовсе стало не до размышлений.

Эвиар, увлекаемый вперед невесть откуда явившимся человеком, только и успевал, что перебирать ногами, пару раз едва не растянувшись на мостовой, споткнувшись о грубо обтесанные булыжники. Он не мог произнести ни слова, так быстро тащил его незнакомец, даже не оборачивавшийся, чтобы получше рассмотреть спасенного им от гнева стражников путника.

  - Живей, - бросил себе под нос человек с посохом, невероятно быстро для своего сложения перебирая ногами. - Поспеши!

Они шли, вернее, почти бежали сквозь толпу, и, что странно, идущие навстречу горожане словно не понимали, что видят перед собой не человека. Их рассеянные взгляды скользили по лицу Эвиара, и прохожие вдруг расступались, будто пропуская путников. Наконец они очутились в каком-то тесном, окутанном сумраком переулке, куда с оживленного проспекта лишь изредка доносились голоса людей.

  - Вот, кажется, это подходит, - произнес человек, остановившись так неожиданно, что не успевший затормозить эльф едва не сбил его с ног.

Нежданный спаситель обернулся, невозмутимо уставившись на Эвиара. А тот был сам не свой от необычности, какой-то неправильности происходящего. Только сейчас он смог внимательно рассмотреть человека, который, кажется, был довольно стар, но казался весьма крепким. Этот мужчина, для солидности отпустивший броду, чего никогда не посмел бы сделать Перворожденный, был одет в порядком потрепанный, покрытый пылью дорожный костюм. В руках он держал массивный посох, на боку висела котомка - вот и вся картина.

  - Благодарю тебя, человек, - первым нарушил воцарившееся молчание Эвиар, догадавшись, что его спаситель не намерен начинать беседу. - Я уже решил, что не избежать кровопролития. Но скажи, разве не видишь ты, кого спас от тех воинов, - воскликнул эльф. - Разве не понял, что я не вашего рода? И как же ты решился прийти мне на помощь, ведь гнев всех этих людей - Эвиар неопределенно обвел взглядом серые стены, сдавливавший проулок - обрушится и на тебя, коль ты осмелился выручить эльфа, нелюдь, как вы зовете нас?

Человек с посохом, криво усмехнулся:

  - Понять, с кем свела меня возле городских ворот судьба, было не столь уж сложно. И, раз ты спросил, то нет, я не боюсь гнева людей, ибо они ничего не узнают и не увидят, а если и увидят, то не поймут, не поверят собственным глазам, если только сам я того не пожелаю. Но ты как решился покинуть И'Лиар, отчего осмелился столь далеко зайти в земли людей, зная, что здесь тебя на каждом шагу может поджидать смерть? - пристально взглянув на Эвиара, вдруг спросил человек. - Нужна немалая храбрость, чтобы так далеко забраться от родных лесов. Храбрость, или безысходность, когда не остается ничего другого. И я думаю, ты сейчас все расскажешь мне, мой юный друг, в благодарность за то, что я избавил тебя от схватки с десятком гвардейцев здешнего государя. Думаю, твой рассказ будет вполне приемлемой платой за спасенную жизнь, - оскалился в усмешке человек, пронзая Эвиара своим проницательным взглядом. - Итак?

Сжимавший зубы в бессильной ярости эльф, которого, казалось, насквозь пронизывал горящий взор человека, не знал, куда ему деться. Эвиар был готов выхватить клинок и одним стремительным ударом, который так славно получался у него прежде, вспороть брюхо этому странному бродяге. Но две мысли удерживали Перворожденного от столь опрометчивого поступка.

Прежде всего, Эвиар, хоть не и не мог назвать себя особо искушенным в подобных делах, понял, что человек, даром, что не державший на виду оружия, сотрет его в порошок прежде, чем клинок эльфа хотя бы до половины покинет ножны. Перед посланником далекого И'Лиара, вне всякого сомнения, стоял маг, отчего то тщательно скрывающийся от собственных родичей. Ведь как бы он смог отвести глаза стольким воинам, да и простым горожанам, которые не смогли различить эльфа, глядя на него в упор?