Пустой стул

Калбо раздвинул занавески.

— Проклятье! Они специально поставили телевизор здесь, чтобы мы увидели его из леса. И решили, что в доме кто-то есть.

Он бросился на второй этаж, перескакивая через две ступеньки.

— Подожди, — окликнул его Томел. — Там же рыжая, с винтовкой.

Но наверху, разумеется, никого не было. Ворвавшись в спальню, где он увидел ствол и блеснувший оптический прицел, Калбо обнаружил то, что и ожидал увидеть: тонкую трубку, к которой изолентой была привязана стеклянная бутылка.

— Вот винтовка и прицел, — с отвращением сплюнул он. — Господи Иисусе! Они специально оставили ее здесь. Мы потеряли целых два часа, мать твою. А через пять минут здесь уже будут эти чертовы полицейские. Нам пора смываться отсюда.

Калбо рванул вниз.

— Ловко она придумала… — начал было Томел, но, увидев горящие глаза своего приятеля, предпочел не договаривать до конца.

* * *

Аккумулятор сел, и крошечный электрический моторчик затих.

Узкий ялик, украденный из летнего домика, скользил по течению сквозь маслянистый туман, затянувший реку. Смеркалось. Вода сменила золотистый багрянец на задумчивый серый цвет.

Гаррет Хэнлон, взяв со дна весло, направил ялик к берегу.

— Нам надо выбраться на сушу, — пояснил он. — Пока совсем не стемнело.

Амелия Сакс отметила, что местность вокруг изменилась. Лес по берегам стал реже, и к реке тут и там подступали заболоченные заводи. Мальчишка прав: одно неверное движение, и они окажутся в каком-нибудь непроходимом болоте.

— Эй, в чем дело? — спросил Гаррет, увидев у нее на лице беспокойство.

— Я так чертовски далеко от Бруклина.

— Это в Нью-Йорке?

— Да.

Он щелкнул ногтями.

— И тебе грустно, потому что ты не там?

— А ты как думал?

— И насекомых это пугает больше всего, — заметил Гаррет, подгребая к берегу.

— Что?

— Ну, незнакомое. Они ничего не имеют против того, чтобы работать, и ничего не имеют против того, чтобы сражаться. Но в непривычной обстановке они теряются. Даже если им ничего не угрожает. Они не знают, как им себя вести.

Отлично, значит, она заблудившееся насекомое. Но ей была больше по душе формулировка Линкольна: «рыба, вынутая из воды».

— Всегда можно определить, что насекомые обеспокоены. Они начинают постоянно тереть усики. Усики отражают настроение насекомого. Все равно как лица у людей. С одной только разницей, — загадочным тоном произнес Гаррет. — Они не умеют притворяться. В отличие от нас.

И он как-то по-странному рассмеялся — ничего похожего Сакс еще не доводилось слышать.

Соскочив в воду, Гаррет вытащил ялик на берег, Сакс последовала за ним. Он повел ее через лес. Казалось, несмотря на сгущающуюся темноту и отсутствие какой-либо тропинки, ему точно известно, где именно они находятся.

— Как ты определяешь, куда идти? — спросила Сакс.

— Наверное, в этом я похож на данаиду, — смущенно ответил Гаррет. — Я просто знаю нужное направление.

— На данаиду?

— Знаешь, это такие бабочки. Они совершают перелеты по тысяче миль и всегда точно знают, куда лететь. Это действительно очень прикольно — они ориентируются по солнцу и — ну, автоматически меняют направление, смотря по тому, где оно относительно горизонта. Да, а ночью или когда солнце закрыто тучами, данаиды используют другой орган — они чувствуют магнитное поле Земли.

Когда летучая мышь испускает луч, чтобы обнаружить их, мошки складывают крылья, падают на землю и затаиваются.

Сакс улыбалась, слушая увлеченный рассказ мальчишки, и вдруг, внезапно застыв на месте, пригнулась.

— Смотри! — прошептала она. — Там свет.

От безмятежной водной глади отражалось слабое свечение. Таинственный желтоватый свет, как от тусклого фонарика.

Но Гаррет в ответ лишь рассмеялся.

Молодая женщина вопросительно посмотрела на него.

— Это всего-навсего призрак.

— Что? — переспросила Сакс.

— Дама из болота. Ну, девушка-индианка, умершая в ночь накануне свадьбы. Ее призрак до сих пор бродит по Страшному Болоту в поисках юноши, за которого она собиралась замуж. Мы сейчас не на Страшном, но оно совсем рядом. А в действительности это светится гниющий мох.

Сакс этот неестественный свет не пришелся по душе. Она вспомнила, с каким ощущением сегодня утром по дороге в Таннерс-Корнер увидела детский гроб.

— Болота мне не нравятся — с призраками или без них, — решительно произнесла Сакс.

— Да? — удивился Гаррет. — Быть может, они тебе понравятся. Когда-нибудь.

Он вывел молодую женщину на тропинку, и минут через десять они свернули на заросшую грунтовую дорогу. Впереди на небольшой поляне стоял старый трейлер. В темноте Сакс не смогла разглядеть его отчетливо, но все же отметила покосившиеся ржавые стены, спущенные шины, вросшие в землю и опутанные плющем.

— Он твой?

— Ну, здесь уже много лет никто не живет, так что, полагаю, он мой. У меня есть ключ, но он остался дома. У меня не было возможности его захватить.

Обойдя трейлер, Гаррет открыл окно и влез внутрь. Через мгновение распахнулась входная дверь.