Пустой амулет

Всегда, с силой ответил старик. Все время внутри им плохо. Они должны быть здоровыми, когда доберутся до Тарудана, иначе человек там их не купит.

Он пустился в долгую историю о своей жизни охотника на змей: каждый год он отправляется в Тарудан к человеку, которых их покупает для айссауйских заклинателей в Марракеше. Слушая его, Аллал приготовил чай и вынес миску пасты из кифа — заедать чай. Позже, когда они уже удобно расположились среди клубов дыма из трубок, старик хмыкнул. Аллал повернулся к нему.

Я выпущу их?

Запросто!

Только ты должен сидеть тихо и не шуметь. Подвинь ближе лампу.

Он развязал мешок, встряхнул его и вернулся на место. В молчании Аллал наблюдал, как длинные тела осторожно выползают на свет. Среди кобр были и другие — с такими тонкими и совершенными узорами, что их, казалось, нанесла рука мастера. Одна золотисто-красная змея, лениво свернувшаяся на полу, была особенно прекрасна. Глядя на нее, Аллалу невыносимо захотелось ею владеть и постоянно держать при себе.

Старик продолжал. Я всю жизнь провел со змеями, говорил он. Я мог бы тебе о них много чего рассказать. Ты знаешь, что если давать им маджун, их можно заставить делать все, чего тебе хочется — не произнося при этом ни слова? Клянусь Аллахом!

На лице Аллала проступило сомнение. Нет, не в истинности этого утверждения сомневался он, а, скорее, в том, сможет ли сам применить это знание. Поскольку именно в тот миг ему в голову пришла мысль на самом деле забрать себе змею. Как бы ни было, делать это нужно быстро, думал он, ведь старик утром уйдет. Неожиданно его охватило нетерпение.

Убери их, чтобы я приготовил ужин, прошептал он. Он сидел и любовался ловкостью, с которой старик брал каждую змею за голову и совал в мешок. Однако, двух снова бросил в корзину, и одной, заметил Аллал, была красная. Ему чудилось, что он видит, как сквозь плетеную крышку сияют ее чешуйки.

Занявшись едой, Аллал старался думать о другом. Но поскольку змея не шла у него из головы, он стал придумывать, как ее заполучить. Присев на корточки над огнем в углу, он смешал немного пасты из кифа с молоком в миске и отодвинул.

У старика рот не закрывался. Повезло, что удалось вернуть этих двух змей вот так, посреди города. Никогда не знаешь, что люди сделают, если обнаружат, что носишь змей. Однажды в Эль-Келаа они всех вытащили и убили, одну за другой, прямо у меня на глазах. Год работы. Пришлось вернуться домой и начать все снова.

Уже за едой Аллал заметил, что гостя клонит в сон. Как же это произойдет? — спросил себя он. Никогда не скажешь заранее, что станешь делать, а мысль о том, что придется брать в руки змею, его тревожила. Она ведь может меня убить, думал он.

Поев, они выпили чаю и выкурили несколько трубок кифа, старик растянулся на полу и сказал, что будет спать. Аллал вскочил на ноги. Вот сюда! — сказал он старику и подвел его к своей циновке в нише. Старик лег и быстро уснул.

За следующие полчаса Аллал несколько раз подходил к нише и заглядывал в глубину, однако ни тело в бурнусе, ни голова в тюрбане так и не шелохнулись.

Сначала он вытащил одеяло и, связав три угла вместе, расстелил на полу четвертым углом к корзине. Затем поставил на одеяло миску с молоком и кифом. Когда Аллал ослабил шнурок на крышке корзины, старик кашлянул. Аллал замер, ожидая услышать надтреснутый голос. Поднялся легкий ветерок, пальмовые листья заскрежетали друг о друга, но из ниши не донеслось ни звука. Аллал переполз в дальний угол комнаты и присел у стены, не сводя глаз с корзинки.

Несколько раз ему казалось, будто крышка шевелится, но он решил, что ошибается. И вот он затаил дыхание. Тень у основания корзины двигалась. Одна из тварей выползла с дальнего края. Помедлила немного, прежде чем двинуться на свет, но когда все же двинулась, Аллал выдохнул молитву благодарности. Золотисто-красная.

Решившись наконец приблизиться к миске, змея сначала проползла вокруг, осматривая ее со всех сторон, и лишь потом опустила голову к молоку. Аллал наблюдал, опасаясь, что незнакомый вкус пасты из кифа ее отпугнет. Змея не шевелилась.

Он подождал еще полчаса или дольше. Змея не двигалась с места, голова — в миске. Время от времени Аллал поглядывал на корзинку, не выползла ли вторая. Ветерок не утихал, ветви пальм терлись друг о друга. Решив, что пора, Аллал медленно поднялся и, не сводя глаз с корзины, где, очевидно, по-прежнему спала вторая змея, протянул руку и собрал в кулак три связанных конца одеяла. Затем подобрал четвертый так, чтобы и змея, и миска соскользнули на дно мешка. Змея шевельнулась, но он решил, что она не сердится. Он точно знал, где ее спрячет: между камней в пересохшем речном русле.

Держа одеяло перед собой, он открыл дверь и вышел под звезды. Идти было недалеко — по дороге, к рощице высоких пальм, потом налево и вниз, в уэд. Между валунов было место, где узел никто не увидит. Аллал осторожно втолкнул его в щель и поспешил к дому. Старик спал.