Пустой

Потом мама показала мне свой огород и маленьких цыплят. Это было так мило. Я чувствовала добро вокруг. Я наслаждалась и мало думала о плохом. На самом деле всё моё плохое заключалось не только в Серёже и наркотиках. Вероятно, я не могла собраться с мыслями и понять, чего я действительно хочу.

Вот я пишу стихи. Мне классно, складываются строчки, есть смысл. Я поэт? Нет.

Вот я рисую. Красивый левый глаз на портрете неизвестного мне человека, а правый отличается от левого. Хотела срисовать друга, а получился абсолютно другой человек. Симпатично, но не похоже. Я художник? Нет.

Вот я веду блог о правильном питании в интернете. Расписываю рецепты, делюсь знаниями. Вкусно, красиво. Я диетолог? Нет. Я блоггер? Нет.

Кто я?…

После мы собрались за братом в сад.

На улице было душно и от этого мне становилось хуже, но когда издалека я увидела голубые сияющие глазки и его родную улыбку, мне стало так радостно на душе. Он бежал ко мне и радовался.

– Как же ты вырос! – удивилась я.

Маленькие ручонки обхватили мою шею и я почувствовала его запах. Запах ребёнка всегда ассоциируется с теплом. Мне стало хорошо. Мы шли домой пешком и болтали. Потом мы встретили мамину знакомую и она остановилась поговорить, а мы с Илюшей пошли дальше, он просил поиграть с ним в догонялки. Мы бегали друг за другом вокруг лавочек во дворе и смеялись. А через десять минут мне стало совсем плохо. Я присела и моя голова кружилась, как будто я только что сошла с американских горок. Какой же это ужас. Я даже не могу поиграть с братом из за своего дурацкого состояния. Я чувствовала себя безнадежной старой бабкой, которая вот-вот откинет коньки.

– Маш, ну хочешь, мы просто посидим? – мой маленький мальчик приобнял меня и погладил по щеке. Понимает, что-ли…

У родителей я пробыла три дня. Все три дня я чувствовала себя более менее нормально, чем в Москве. Мы с мамой договорились испечь шарлотку вечером, а пока она была на работе, я, не предупредив её, уехала. Я не могла находиться в этом городе долго, мне пришлось уехать.

Ещё три душные электрички и я почти дома. Зайдя на порог, я увидела небольшую компанию. Это была соседка и ее друзья. Они пили алкоголь и предлагали мне. В этот раз я недолго думала и согласилась. Перед сном я начала думать о жизни.

«Почему я разочаровалась так сильно, что теперь так больно?» – думала я.

Нет. Так жить больше нельзя. Хватит себя жалеть. Всё зашло слишком далеко и я должна двигаться дальше. Мне оставалось работать три дня, перед уездом к родителям я сказала менеджеру, что вскоре увольняюсь, но я не была до конца уверена, что уйду. А если быть совсем честной, то я ни капельки не хотела уходить. Но больше я не могла работать с ним вместе, это было больно. Все болезни надо лечить.

Я услышала, как мне пришло сообщение. Это был неизвестный номер.

– Привет, Маш. Я соскучилась по тебе.

Это была моя старая подруга из Питера, с которой мы не общались достаточно долгое время. Нет, мы практически не ругались, просто расстояние разлучает людей. И нас тогда разлучило. Она осталась в Питере, а я уехала в Москву.

– Так приятно, что ты меня вспомнила, Ась, – улыбаясь, пишу я ей.

– Тебя то забудешь! Рассказывай, как твои дела?

– Всё в порядке, работаю, живу в Москве. Расскажи лучше ты, что у тебя нового?

– У меня ничего интересного, на самом деле. Я хочу позвать тебя в гости. Приедешь?

– Я с радостью! – я подумала, а почему бы и нет? Я с удовольствием поеду в Питер, любимый город, где мне было хорошо, я смогу отвлечься и насладиться жизнью.

Ася предложила мне поговорить по видеосвязи. Мы созвонились и разговаривали пол дня. Она рассказала мне про свою жизнь и как она изменилась, а я ей про свою.

– Может быть, ты потом со мной, в Москву?

– А давай! – почему-то мне казалось, что она не поедет потом со мной, но раз согласилась – посмотрим.

Пятое июня. Мой последний рабочий день в ресторане. А ещё это день рождения Серёжи. Он принёс пирожные, фрукты и шампанское. Я ничего не пробовала, а только смотрела на него грустным взглядом, впрочем, как обычно. Я долго молчала, не понимая причину, почему у нас всё так вышло, но раздумывать об этом было незачем. Я ведь больше его не увижу. Давно пора закончить мелодраму, которую я сама себе придумала.

– С днём рождения, мой дорогой, – прошептала я, – я без подарков, но это не важно.

Наверное, каждый подумал о своём. Я – о том, что нет смысла дарить подарок, потому что я не хочу оставлять после себя какой то след. О чем думал Серёжа, я не знаю. Он улыбнулся мне в ответ и предложил пирожное.

– Нет, спасибо, – отказалась я.

Рабочее время подходило к концу.

Мы вышли на улицу курить. Там было очень тепло и темно. Около пяти минут мы смотрели друг другу в глаза и молчали. А потом он обнял меня. Крепко-крепко. Боже, я таяла в его руках… Мне стало дико грустно и отвернувшись, я заплакала. Не хотела, чтобы он это видел, правда, не хотела. И темнота спасла меня.

– Наш последний совместный поход в эту арку. Я буду скучать.

– Маш, – улыбнулся он, – я тоже буду скучать, моя белочка…