Пустой

Утром я поехала домой с той же пустотой, что приветствовала меня последние дни. Мне не хотелось абсолютно ничего. Но я всё ещё мечтала о его прикосновениях и о том, что мы вместе, заранее зная, что наша совместимость обречена на провал. С этими уничтожающими мыслями я отправилась к старому знакомому за…

– Как дела? – пишет мне моя подруга, пока я аккуратно сворачиваю листочек бумажки с сюрпризом и кладу его в карман.

– Даш… Я взяла наркотиков.

– Ну молодец, что я могу сказать.

– Мы с Серёжей расстались.

– А вы встречались?

– Просто я… Больше не знаю, как это обозвать.

– И это повод бежать за наркотиками?

– Я со злости, я не знаю, что мне делать… – пишу я. – Я увольняюсь, кстати.

– Зачем?

– Знаешь, в казино я заработала триста восемьдесят пять долларов за одну ночь. За эти деньги я пол месяца работаю без сна.

– Ну я так понимаю, что ты не просто официанткой там была за эти деньги.

– Даша! Я клянусь, что только носила подносы и убирала со столов.

– Ты же понимаешь, что казино – это опасно!

– Там я тоже ненадолго. Так и так мне придётся работать с нашими поварами, сама понимаешь… Порой мне кажется, что я выбираю деньги, а не людей.

– Ты же говорила, что он тебе нужен, – напомнила подруга.

– Нужен. Но иногда такие чувства легче убить.

– Не понимаю я тебя.

– Я сама себя уже не понимаю. Я знаю, что мы не будем вместе. К гадалке не ходи, видно же. Мы разные.

– Поэтому нужно убивать себя, да?

На улице было тепло и солнце светило так ясно, что прохожие гуляли, наслаждаясь погодой. Кто-то с детьми играл в прятки, кто-то целовался, держась за руки, а я мчалась по улицам нанюханная и офигевшая. А потом меня быстро отпустило. Почему так быстро? Не понимаю. Такого ещё не было. Я шла по улице и вдруг резко остановилась. Моё сердце начало биться со скоростью света. А ещё казалась, что мне не хватает воздуха.

– Алло, Валер, – звоню я другу, – мне очень плохо, я не могу дышать.

– Так, спокойно, покушай и больше не занимайся этим пару недель. Это серьёзно.

– У меня такого ещё не было.

– Маш… Это лёгкий передоз. Отложи это дело на пару недель.

Он попытался поддержать меня, но я ничего не слышала и побежала домой, чтобы сделать себе новую дорожку. Не хочу, не хочу, не хочу находиться в реальном мире!!! И меня снова отпустило быстро. У меня наступает настоящая истерика. Я слышу звонок телефона. Это была мама. Я беру трубку и начинаю реветь.

– Маш, что с тобой?! – испугалась она.

– Мам, мам…

– Ну расскажи, чего ты плачешь?! МАШ!

– Мам, я… – я не могла вымолвить слов из-за слез, – я… Наркоманка…

Тишина. Не было слышно даже её дыхания. Но через минуту она спокойно сказала:

– Я догадывалась.

Наверное, у всех любящих мам это заложено. Чувствовать своих детей. Мы поговорили ещё полчаса, на счастье, мама успокоила меня и поддержала. Наверное, у неё не нашлось нужных слов, которые вразумили бы меня в тот день, да и вообще у неё в запасе было мало слов на этот счёт. Не представляю, насколько ей было плохо. Я пообещала, что этого больше не повторится и ещё я пообещала приехать в гости, хоть и не хотела этого. Я вообще не люблю тот город, в котором живёт моя семья. Мама, папа, братик – это, безусловно, святое, но мне было бы гораздо легче, если бы они навещали меня, нежели я поеду к ним. Но я понимала, что нужно поехать. Нужно отдохнуть головой. Тем более что у родителей свой огород и свежий воздух. К тому же, получить порцию любви от родных было как никогда кстати.

Я испугалась. Я реально испугалась за свою жизнь. Мне было очень страшно. Я решила – еду к родителем. Там негде взять вес и можно спокойно восстановиться.

На следующий день у меня едва оставались силы на работу. Большим плюсом было то, что в этот день мне не пришлось сидеть в ресторане до ночи. Сергей не разговаривал со мной, как бы я не пыталась подойти к нему. Все мои попытки оказались безнадёжными – то шеф подходила в самую неподходящую минуту, то было много новых заказов, то я не решалась попросить его о разговоре. В конце концов мой рабочий день подошёл к концу. В раздевалке я разревелась, пока обувалась. Потом я вышла на улицу, зашла в арку, чтобы покурить там. В арке стоял он. Я немедленно подошла к нему, еле сдерживая слезы:

– Серёж, объясни мне, что не так? Почему ты не разговариваешь со мной?

– Всё нормально. У меня просто нет настроения.

– Почему у тебя его нет? Его не стало, когда ты узнал, что я работаю в казино!

– Маш. Это твоя жизнь, – спокойным тоном говорил он.

– И ты не хочешь в ней участвовать?! – я практически кричала, пытаясь добиться от него ответа.

– Какая разница, что нравится мне?

– Послушай, я пошла туда только потому что мне нужны сейчас деньги.

– Всё понимаю. Молодец.

– Серёжа…

– Маш, я не могу так, – задумался он, – Это всё очень тяжело. Я не могу быть с девушкой, за которой закрывается дверь на разных там… Вип-тусовках.

– Ах вот оно что… Я не могла подумать, что тебе это будет не приятно.

– Не надо обо мне думать, – отрезал он и, бросив окурок на асфальт, попытался уйти.

– Серёжа! – закричала я, – Прошу тебя, послушай!

Я остановила его и обняла, уткнувшись ему в грудь.

– Пожалуйста, не уходи…