Пустое море

− Алим, ну, о чем ты говоришь. Квартиру? Продать? Пойми, эта единственная память, которая у меня есть, чтобы к ней можно было прикоснуться. Если я продам ее, у меня совсем ничего не останется, чтобы помнить ее, понимаешь?

Алим промолчал и Марина по его глазам, поняла, насколько еще больно отзывалось в его сердце одно лишь упоминание о ее матери. Он тоже помнил ее… Он до сих пор помнил ее…

− Хотя, может тебе неловко будет приглашать свою жену туда, где ты… − Марина замолчала, не зная какие подобрать слова, чтобы не обидеть его.

− Это было так давно, − улыбнулся Алим. − К этому уже не ревнуют. Людмила стала частью меня, она помогла мне в жизни, и жена об этом знает.

− Ты же знаешь, что мама всегда тебе желала только добра. Я уверена, что она этого бы тоже хотела.

− Я знаю, − прошептал Алим проводя рукой по своим седым волосам. − Я знаю… Только память о ней, не дала мне сравняться с землей. И в квартире нам будет уютно, потому что там всегда была любовь… Людмилина любовь. К тебе, ко мне, к жизни… Там не было зависти, злости, страха и печали… Там была только любовь…

− Значит ты согласен, − обрадовалась Марина. Она ни на минуту не забывала о ждущем ее такси и стала немного нервничать. − Я так рада. Я рада, что квартира не превратиться в мавзолей, а начнет жить новой жизнью, вашей жизнью. Ведь ее двери всегда были открыты для тебя, ты это знаешь.

− Я знаю… Я знаю…

− Вот мой телефон, − Марина наспех записала номер телефона на листочке, вырванном из блокнота. − Алим, ты же понимаешь, что никаких денег я не возьму. Живи там, как у себя дома. Делай, что хочешь. Выкинь старую мебель, ремонт начни. Я хочу, чтобы ты там был полноправным хозяином и все решал сам. Единственное, что с тебя потребуется, так это только квартплата. Потому что, я не думаю, что смогу сейчас следить за этим.

Марина не стала уточнять, что она и никогда за этим и не следила.

Алим, немного помедлил, сжимая в руке ключ и сказал.

− Спасибо…

Марина улыбнулась.

− За что? За услугу, что ты мне оказываешь? Ну все… Я пойду. Мне же нужно в аэропорт. Времени совсем в обрез осталось, − она начала теребить ручку сумки. − Все документы на квартиру, все что надо, я сложила в пакетик и оставила на комоде. В маленькой комнате.

Марина не стала говорить, в материной комнате, она понимала, что от этого определения уже нужно избавляться. Все прошлое должно остаться в прошлом и не мешать настоящему.

Она обняла на прощание Алима, посмотрела ему в глаза, словно прощаясь с этим удивительно печальным и добродушным человеком и побежала на улицу, к нетерпеливо гудящему такси.

Когда Марина зашла в свой подъезд, она замерла на площадке, где нашли погибшую Аньку. Напряженно сжимая зубы, чтобы не расплакаться, она, не мигая, смотрела на пол, где уже ничего не напоминало о недавней смерти. Нет следов мела, нет окурков… Ничего. Все те же почтовые ящики, все тот же цветок в кадке, все та же чистая плитка под ногами. Все, как обычно.

Марина с трудом оторвала взгляд от пола и медленно поднялась в свою квартиру, с таким чувством, будто у нее тяжелый груз на плечах, отчего даже вздохнуть полной грудью не удавалось. Она понимала, что теперь, с каждым разом, проходя мимо этой лестничной площадки, она всегда будет вспоминать Аньку. И что самое страшное и нелепое будет в этом воспоминании, так это то, что она будет представлять не улыбающуюся подругу, а мертвое тело, накрытое белой простыней.

Уже с порога, она поняла, что что-то изменилось в квартире. Исчезла пустота, тишина. Появился страх и тревожное состояние, в довесок к тяжести на плечах. Марина поняла. Антон был дома. И даже не один, потому что, голоса резко смолкли, когда она щёлкнула дверным замком.

Первым, из гостиной, появился Антон, но не подошел к ней, остановился и его напряжение мгновенно передалось Марине. Он был очень бледен, глаза лихорадочно блестели. Рубашка на груди расстегнута, словно он собрался куда-то уходить или же только пришел. Легкая щетина делала его старше, волос привычно откинут назад, но несколько прядей свисали на лоб. Его взгляд приобрел другой оттенок. Если раньше они были ярко-синие, весенние, то теперь они казались свинцовыми на его хмуром лице.

Марина не успела даже открыть рот, как в вслед за Антоном, появилась Танька. Она оперлась плечом о косяк дверного проема и насмешливо смотрела на растерянную Марину.

− Объявилась что ли? Напугала до смерти своим исчезновением.

Марина промолчала. Она не представляла, что можно сказать в этой ситуации, когда два человека смотрят на нее с одинаковыми эмоциями, когда совсем недавно они находились по разные стороны баррикад.

Марина медленно сняла пальто, оттягивая момент разговора, пригладила волосы, которые выбились из хвоста, автоматически одёрнула водолазку и только потом хриплым голосом спросила:

− Что здесь происходит?

Танька хмыкнула и исчезла в гостиной. Марина удивленно посмотрела ей вслед и проследовала за ней.

− Тань… Когда ты пришла?

Танька стояла спиной к Марине, потом резко повернулась и выкрикнула.

− Сядь…