Пусть будет, как есть. Беседы в Бомбее. 2010–2011

С.: Вы имеете в виду, что это было бы состояние джняни?

К.: Какое состояние джняни?

С.: Осознавание, распознающее ложное осознавание.

К.: Нет. Когда джняни знает джняни, тогда «джняни» всё ещё пребывает в неведении. Когда джняни является джняни, джняни больше не знает никакого «джняни». Это джняни. Это бхакта. Но нет никого, кто является бхактой или джняни. Когда джняни знает, что он — джняни, это, несомненно, ложный джняни. Если джняни делает себя другим по отношению к чему-то ещё и считает себя джняни, а ты становишься аджняни, всегда, когда есть проводящий различие — это неведение.

В Природе есть только Природа. Для джняни нет никакого джняни.

С.: Так это не распознавание?

К.: Нет. Это просто бытие Тем, чем ты не можешь не быть. Когда есть осознавание, Ты — осознавание, но не знающий осознавание. Когда есть Я-естьность, то есть Я-естьность, но ты не знаешь Я-естьности. Когда есть мир, то есть мир, но Ты не знаешь никакого мира. Когда есть отсутствие, то есть отсутствие, и тогда Ты — отсутствие. Ты — всегда То, что есть. Но нет никого, кто есть То. Никогда не было. Так что никто не может на это претендовать. В этом нет никакого до и после.

С.: Это то, где Я есть всё ещё пытается продолжать существовать.

К.: Ты продолжаешь существовать в искусственном. Потому что искусственному нужен искусственный опыт, чтобы оставаться в искусственном существовании. Это система выживания искусственного. Ложному нужны ложные переживания, чтобы оставаться в ложном. Поскольку оно не может выживать в Реальности. Поэтому всё, что делает «я», даже самоисследование, это попытка оставаться «я». Поскольку в этом ожидании оно подтверждает, что есть тот, кому нужно что-то делать и кто может что-то получать. И такова его природа. Фантом всегда будет стараться выживать. Сознание всегда будет пытаться делать понятие из того, как оно должно быть. Даже идея знания или джняни может случаться только в нереальном. Реальность не знает никакой Реальности и никакого различия. Ни в чём нет никакого различия. Поэтому даже идея джняни, джняна, или бхакти, бхакта, есть только в сновидении. Для Того, что ты есть, ничего такого нет. Только в сновидении есть имена и понятия и всё, что ты можешь предложить. Реальность никогда не провозглашает себя как что бы то ни было. А то, что провозглашает себя как что-либо, — это искусственный провозглашающий, который делает искусственное заявление. И Сердце никогда не провозглашает себя. Это сама жизнь как искусственный создатель, искусственное создавание, искусственное то, что может создаваться, как в различиях. Но посредством этого Оно не становится искусственным. Поэтому Оно является Тем, будучи Тем. Но Оно не знает, что является Тем.

С.: Вы говорите о «Я есть»?

К.: Нет, это — Сердце. «Есть Я» — это бытие «Я есть». Это уже вполне комфортно. Мы говорили о самоисследовании, заканчивающем страдание, и пребывании в «Я есть» или Я-естьности. Я-есть или единость — это уже вполне комфортно. Так что если ты спрашиваешь меня, что ты можешь делать в сновидении, чтобы чувствовать больший комфорт, то ты можешь делать самоисследование, ты можешь пребывать в «Я есть». А потом, возможно, в осознавании. Это лучше, чем здесь. Но всё, что лучше, чем что-то другое, должно быть в сновидении. Так что да, если ты спрашиваешь лично меня: «Что я могу делать, чтобы иметь лучшую жизнь и спокойствие ума, и хорошо себя чувствовать?» — ладно, занимайся самоисследованием и оставайся в Я-естьности. А чтобы оставаться в Я-естьности, ты просто повторяешь «Я есть, есть Я», и тогда ты естественно входишь в тот поток Я-естьности. Если ты делаешь это постоянно, 24/7/365, а не только несколько часов в день. Это должен быть непрерывный поток. И если это происходит, то это уже милость. Милость даже то, что ты можешь поднять бровь. Так что по той милости, которая помещает тебя в страдание, та же самая милость помещает тебя в нестрадание. Но более комфортное всё равно недостаточно комфортно. Всё ещё есть то, что проводит различие между комфортом и дискомфортом. И это всегда подобно аду. Только в аду есть рай и ад. Только в разделении. А разделение означает время, страдание, различение. Есть что-то хорошее и что-то плохое. Это называется адом. Так что сам Бог бывает дьяволом, создающим свой собственный ад. Hellelujah[44]. Когда Бог не знает себя, нет ни ада, ни рая, ни чего бы то ни было. Тогда Бог — это То, что является Богом, не знающим Бога. Но как только Бог знает Бога, есть два Бога. Бог и Бог. И тогда происходит вся история любовного романа с самим Собой. Но любящий и возлюбленный различны, и тогда Он сражается с самим Собой. Вся история, как мы её знаем. Вся «Махабхарата», все войны. Как только Бог знает Бога, Бог увлекается самим Собой. Но это можно назвать любовью.

С.: Сомнительная любовь.