Пурпурный занавес

Он закричал… и резко сел на кровати. Все еще пребывая в тисках кошмара, обвел ошалелым взглядом полумрак комнаты. Повернулся к Марине… и обнаружил пустую постель. Девушка исчезла.

Николай тихонько позвал ее, еще раз – уже громче. Безрезультатно! В доме царила тишина, нарушаемая лишь негромким гудением холодильника. Что за черт!..

Гордеев поднялся, в чем мать родила обошел квартиру – никого. Глянул в окно и к своему изумлению увидел стоящую возле крыльца, под деревом подругу. Девушка была в своем белом плаще, полуосвещенная уличным фонарем. Что она делает там, в такой час?! Николай живо оделся, глянул в окно – Маринин плащ мелькнул у выхода со двора.

Стремглав выскочив из квартиры, Николай в несколько прыжков преодолел лестницу и помчался по двору. Выскочил на улицу, заметил впереди белый плащ и кинулся вслед. Девушка исчезла за поворотом. Николай за ней.

Очутился на главной улице города – необычно оживленной в столь поздний час. Что они все здесь делают – время-то ночное? Николай скривился в презрительной ухмылке: пресловутые прожигатели жизни – ночные гуляки, накаченные наркотой и алкоголем, золотая молодежь, новые русские, крутые, братки… Словно у вампиров, их настоящая жизнь начинается ночью – в тусовках, кутежах и забавах. Сброд ночной нечисти!..

Девушка затерялась в людской толчее. Николай пробирался сквозь толпу мимо освещенных ресторанов, баров, казино, отелей. Проспект переливался яркими сполохами рекламы, назойливо бьющей в глаза, слепящей, подмигивающей. Все здесь выглядело неестественным – и люди, и дома, и все остальное, созданное человеческими руками и безумным гением.

Наконец, он приметил свою подругу. Девушка прошла мимо гурьбы бритоголовых амбалов в дорогих пиджаках, с ключами от шикарных иномарок в руках. Наглые ухмылки облепили ее похотливыми объятиями, циничные предложения обслюнявили с ног до головы, жадные руки с толстыми сосисками пальцев, унизанных перстнями, потянулись к ней. Но Марина вывернулась, вырвалась и ускользнула.

Николай прибавил шаг, почти бежал, протискиваясь, сталкиваясь, получая тумаки и оскорбления и сам отмахиваясь, огрызаясь. Вперед, только вперед – догнать ее, остановить, узнать, что влечет в ночи?..

По мере этой странной погони толпа вокруг редела, редела… Вот, кажется, и вовсе никого не осталось, кроме них двоих.

Марина миновала безлюдную остановку, перешла проезжую часть и скрылась во дворе, за девятиэтажкой. Гордеев знал, что она вошла в подъезд, хотя и не мог видеть этого. Спроси у него, откуда такая уверенность – и он не сумел бы ответить вразумительно. Просто знал и все…

Он долго ждал светофора – мимо с бешеной скоростью пролетали лакированные тачки. Эти придурки – чаще всего сопливые – напиваются и гоняют ночью по Проспекту. Скольких они уже сбили – покалечили и убили! Где же чертовы менты – гибэдэдэшники – куда смотрят, так их растак?!

В конце концов, зажегся зеленый, и он поспешил на противоположную сторону. Помчался во двор, забежал в подъезд. Внутри было темно и глухо.

Вдруг тишину распорол пронзительный женский вопль – и тут же оборвался. Николай бросился по лестнице. И сразу наткнулся на бездыханное тело в знакомом белом плаще.

Николай застыл на месте, не в силах пошевелить конечностями – его затрясло. Марина! ЕГО Марина… Преодолев себя, он сделал шаг, другой, и тут сзади его плечо железной хваткой стиснули чьи-то пальцы. Он вскрикнул от неожиданности и… проснулся – окончательно и всамделишно.