Пуритане

– Ах, моя дорогая девочка, – ответил на это майор, – ты и представить себе не можешь, как меняются люди, потерпевшие поражение; но это как-никак лейб-гвардейцы, я вижу красные и голубые цвета и королевское знамя. Хорошо, что хоть оно уцелело.

Предположения майора окончательно подтвердились, когда всадники приблизились к замку и остановились перед ним на дороге; их командир, приказав сделать привал, чтобы дать отдохнуть коням, поспешно направился в замок.

– Это Клеверхауз, это, конечно, он, – сказал майор. –

Рад, что он вышел из этой бойни живым; но он потерял своего знаменитого боевого коня. Джон Гьюдьил, извести о его прибытии леди Маргарет; прикажи накормить драгун, выдай овса для коней; а мы с тобою, Эдит, пойдем в прихожую встречать полковника Грэма. Нам предстоит, вероятно, услышать тяжелые вести.

ГЛАВА XX

И весел, и невозмутим,

На север он спешил,

Как будто страшного врага

В бою он победил.

«Хардиканут»*

Полковник Грэм Клеверхауз, встретившись с леди

Маргарет и ее домашними, собравшимися в одной из зал замка, был так же невозмутим и любезен, как утром. Он не забыл привести в относительный порядок одежду, смыл с лица и рук следы крови и выглядел так, как будто только что вернулся с утренней прогулки верхом.

– Я бесконечно огорчена, – сказала почтенная старая леди, по лицу ее струились слезы, – я бесконечно огорчена.

– И я огорчен, милая леди Маргарет, – ответил Клеверхауз, – что это несчастье может повлечь за собою опасность для вашего дальнейшего пребывания в Тиллитудлеме, особенно принимая во внимание недавнее гостеприимство, оказанное вами королевским войскам, и всем известную преданность вашу его величеству королю. И я заехал сюда главным образом для того, чтобы предложить мисс Белленден и вам сопровождать вас обеих (если вы не побрезгуете услугами жалкого беглеца) до Глазго, откуда я смогу безопасно доставить вас в Эдинбург или в Дамбартон, как вам будет угодно.

– Премного обязана вам, полковник, – ответила леди

Маргарет, – но мой деверь, майор Белленден, взялся отстаивать наш дом от мятежников; и если будет на то воля

Божья, они не смогут изгнать Маргарет Белленден из ее родового гнезда, пока есть отважный солдат, ручающийся, что он его защитит.

– А майор Белленден и в самом деле имеет такое намерение? – торопливо спросил Клеверхауз, и радостный огонек сверкнул в его темных глазах, когда он обернулся к майору. – Но зачем я спрашиваю об этом; вся его жизнь свидетельством тому, что иначе и быть не может. Но все же, майор, чем вы располагаете?

– Всем, кроме людей и достаточного количества провианта; и того и другого у нас не хватает.

– Что до людей, – сказал Клеверхауз, – то я мог бы оставить вам дюжину или даже два десятка ребят, которые способны справиться с самим дьяволом. Исключительно важно, чтобы вы продержались хотя бы неделю; а в течение этого времени вы, конечно, получите помощь.

– Столько мы, безусловно, продержимся, – ответил майор. – Имея двадцать пять отважных бойцов, запас пороха и все, что нужно, мы, разумеется, выстоим, даже если придется грызть от голода подошвы наших сапог; впрочем, я рассчитываю добыть провиант в деревнях.

– Позвольте мне обратиться к вам с просьбой, полковник, – сказала леди Маргарет, – мне хотелось бы, чтобы людьми, которых вы так любезно оставляете в помощь нашему гарнизону, командовал сержант Фрэнсис Стюарт; это может способствовать его производству, а я высоко ценю его за благородное происхождение.

– Сержант покончил с войной, сударыня, – сказал Грэм тем же спокойным тоном, – он больше не нуждается в производстве, которое может дать ему земной властелин.

– Извините меня, – сказал майор Белленден, беря Клеверхауза под руку и отводя в сторону, – но я тревожусь за моих добрых друзей; боюсь, что вы понесли другую и еще более тяжелую утрату. Я вижу, что ваш штандарт в руках незнакомого мне офицера, а не вашего молодого племянника.

– Вы правы, майор Белленден, – твердо сказал Клеверхауз, – моего племянника нет в живых. Он умер, исполняя свой долг.

– Великий Боже! – воскликнул майор. – Какое несчастье! Красивый, достойный, отважный юноша!

– Он действительно был таким, как вы говорите, – ответил Клеверхауз, – бедный Ричард был для меня как бы первенцем, зеницею моего ока, моим наследником; но он погиб, исполняя свой долг, и я… я, майор Белленден (говоря это, он сильно сжал руку майора)… я остался жить, чтобы отметить за него.

– Полковник Грэм, – взволнованно сказал старый воин,

– я рад, что вы переносите свое горе с таким мужеством.

– Я не принадлежу к числу тех, кто думает лишь о себе, хотя свет, быть может, готов утверждать обратное; я думаю не только о себе, когда надеюсь или страшусь, когда радуюсь или скорблю. Я никогда не был суровым из личных склонностей, алчным для себя, честолюбивым ради себя.