Пульсирующий камень

— Разве не вы учили меня, полковник, что журналист должен быть любопытным?

Он покраснел и опять стукнул рукой по столу:

— Мартин, не начинай теперь еще и хитрить!

— Я не хитрю, полковник. Я только хочу знать имена тех парней, которые летали на Б-29 «Грей-12», пропавшем без вести в Тихом океане в июле сорок пятого. Командиром экипажа был майор Хистон. Что же тут страшного?

— А теперь послушай меня…

— Нет, уж извините, полковник. Я не понимаю, почему Пентагон позвонил вам, а не мне. Запрос сделал я, а не вы.

Он вскочил:

— Ну, знаешь! Не существовало никакого Б-29 «Грей-12». А если и существовал, то его сбили японцы, и я не хочу, чтобы мои журналисты теряли драгоценное время на перетряхивание нафталинных историй, которые произошли четверть века назад. Ясно?

— Нет.

Он приблизил ко мне свое багровое, как у гладиатора, лицо, и процедил сквозь зубы:

— Мартин, Пентагон велел передать мне конфиденциально, что он недоволен твоей любознательностью.

— Подумаешь!

— Более того, ты должен прекратить это дело. Мне поручено передать тебе опять же в частном порядке, что «Грей» был сбит японцами, и все члены экипажа погибли. Доволен? Это удовлетворяет твое любопытство?

Я тоже приблизил к нему свое лицо и отрезал:

— Нет, полковник.

— Нет? — Он отшатнулся.

— Нет. Потому что один из членов экипажа «Грей-12» скончался у меня на руках несколько дней назад, это вам известно?

Он отскочил от меня:

— Ты с ума сошел?

— Нет.

— Но этого никак не может быть. Ты же понимаешь, что э-то-го не может быть!

— Да, но это еще не все. Умершему было двадцать или двадцать пять лет. Это и вовсе нелепо, не так ли?

— Тебе виднее, — ответил полковник и опустился в кресло.

Я покачал головой:

— Нет, пока не виднее. Когда во всем разберусь, полковник, тогда успокоюсь, не раньше… — Не говоря больше ни елова, я повернулся и направился к выходу. И уже взялся за дверную ручку, когда услышал:

— Мартин!

— Да? — отозвался я. — Что, полковник?

— Ничего. Я хотел только предупредить тебя. Похоже, ты затронул осиное гнездо.

— Возможно. Я тоже начинаю так думать.

— Ну, действуй. Только постарайся, чтобы тебя не ужалили, мальчик.

— В случае чего приду к вам за мазью, полковник, — ответил я и ушел.

Глава 3

— Брось, Мартин. В конце концов, что ты ищешь и что хочешь доказать? Туманное дело, спору нет. Только такие истории почти всегда имеют очень простое объяснение. Ты будешь разочарован, оказавшись с носом. Послушай меня. Брось, Мартин.

Я разговаривал сам с собой, сидя в своем небольшом кабинете за письменным столом, заваленном бумагами. Вокруг все шумело. Из-за матовых дверных стекол доносилась дробь пишущих машинок, оживленные голоса, бесконечные телефонные звонки, перебранка, чьи-то поспешные шаги. То и дело кто-нибудь без стука заглядывал ко мне, вываливал на стол оттиснутые газетные полосы и забирал просмотренные, уходил и тут же опять возвращался. Время от времени звонил и мой телефон.

— Купер слушает, — отвечал я.

— А, Мартин, я по поводу той полосы… Так что будем делать?

Ко всем чертям эту полосу! К дьяволу эту историю! Почему бы не продолжить работу над статьей о ядерных исследованиях и не послать к чертовой матери историю с этим дважды умершим Прискоттом!

Дважды? Нет, черт возьми, я не сдамся. Потревожил осиное гнездо? Могут ужалить? Нет, я все равно доберусь до конца.

Вот почему я отправился повидать человека, который действительно был в состоянии помочь мне, — к Тони Гарроне, моему другу еще со времен корейской войны. Сейчас он возглавлял частное сыскное агентство. Его контора находилась на тридцать пятом этаже небоскреба на Седьмой авеню и, судя по меблировке, дела у него шли весьма неплохо. Он встретил меня со своей обычной открытой улыбкой, протянув белую, холеную руку.

— Мартин, как я рад тебя видеть! — воскликнул он. — Чем могу помочь тебе? Черт возьми, ты помнишь наши корейские подвиги? — Он протянул мне сигарету, но я отказался. Он еще несколько минут повспоминал старые прекрасные времена, а потом спросил: — Ну, так в чем дело?

— Мне нужны сведения о двух людях, Тони. Мне очень важно получить эти сведения.

— Это мой бизнес — добывать сведения. О ком идет речь?

— Хистон и Де Вито. Они были летчиками. Оба погибли на бомбардировщике Б-29 «Грей-12». Похоже, японцы сбили его в июле сорок пятого незадолго до окончания войны.

Тони тихо присвистнул.

— Умерли двадцать пять лет назад? И очень интересуют тебя?

— Да.

— Очень… Очень?

— Да. Хистон был командиром экипажа. О Де Вито мне ничего не известно. Я только слышал это имя… — И я вновь увидел все, что произошло тогда возле автострады — увидел, как умирал этот юноша, вышедший из Кадиллака. — Его имя мне назвал другой человек. Он тоже умер.

Тони усмехнулся, покачав головой:

— Черт возьми, целое кладбище наберется! Де Вито… Гм… Может, мой соотечественник? Еще есть какие-нибудь зацепки? А в Пентагон обращался?

Я посмотрел на него молча, но выразительно. Он гонял и наморщил лоб.

— А что скрывается за этой историей, Мартин?

— Если б я знал, Тони, не пришел бы к тебе.

Он не нашелся, что сказать. Повздыхал немного.

Потом с горькой улыбкой пообещал: