— Марк рассказывал мне о вас, Молли, — сказал я. — Марк Прискотт.
Она сжала губы и нахмурилась. Опустила глаза. Черт возьми, это вышло немножко грубовато. Но что я мог сделать?
Впрочем, длилось это лишь какое-то мгновение. Потом она чуть-чуть улыбнулась, и взгляд ее смягчился.
— Марк! — проговорила она тихо — сказывалась привычка говорить негромко. — О, конечно, Марк!. Вы… вы знали его?
— Мы были товарищами в те годы… Он рассказывал мне о вас.
— Прошло так много времени.
— Конечно. Но знаете, я случайно оказался в этом городе и вспомнил о нем… и о вас тоже. — Я улыбнулся и продолжал: — Молли, не так ли? Он все время говорил о вас.
Она смущенно молчала. Я продолжал:
— Я служил в другой части. Случайно услышал, что он погиб. Хотел бы узнать какие-нибудь подробности.
— Тут нечего узнавать, — ответила она, помолчав немного и явно избегая моего взгляда. — Он вылетел по заданию и не вернулся, вот и все. Все — И она подняла на меня серые, чуть влажные глаза. — Все, что известно.
— Пропал без вести?
Она опустила голову:
— Пропал без вести в Тихом океане. Иногда я спрашиваю себя… — она замолчала, а я продолжил ее мысль:
— Вы спрашиваете себя, почему на войне погибают лучшие из лучших? Наверное, все же это не так. Однако прямого ответа на этот вопрос нет. Но ведь и его командир, как его звали…
— Майор Хистон, — пояснила она.
— Да, именно он… Ведь и майор Хистон был в числе лучших…
То, что я дальше говорил, на ходу сочиняя, не имело значения. Когда я вышел из библиотеки, на душе у меня было очень тяжело. Я не спеша направился к вокзалу. Небо было пасмурное, затянутое серыми тучами, а листья на деревьях желтые и красные.
Дома я опять сел за телефон. Похоже, всю эту историю можно раскрутить с помощью одних только телефонных звонков. На этот раз я набрал номер моего друга Лоурейса Мак-Лоя, который работал в Пентагоне. Мы не виделись с ним уже очень давно, и он весьма обрадовался моему звонку:
— Мартин, дружище! Когда же ты, наконец, приедешь ко мне в Вашингтон?
— Скоро, обещаю! А сейчас звоню, потому что есть одна просьба.
— Ну, давай!
— Я пишу статью о войне в Тихом океане. И мне нужно выяснить кое-что… Например, ты мог бы назвать мне имена членов экипажа Б-29, сбитого японцами? Сбитого в июле сорок пятого, если говорить точно.
— Гм… трудно. Они столько посбивали наших самолетов!
— Да, но у меня есть еще один опознавательный знак. Это был Б-29 «Грей-12». Командир экипажа майор Хистон.
— Подожди, запишу… Грей… двенадцать… Майор Хистон. Нет, пожалуй, это не так трудно, как я думал. В архиве, конечно, должно быть что-нибудь.
— Вы организованы, компьютеризованы и в высшей степени эффективны!
Он посмеялся в ответ.
— Ладно, хватит издеваться! Я перезвоню тебе через пару часов. Привет, Мартин!
Я повесил трубку и посмотрел на аппарат. Мне показалось, что все получается уж слишком просто, чтобы оказаться правдой.
Так оно и вышло. Лоуренс не позвонил ни через пару часов, ни на другой день Ни через два дня. А позвонил мне полковник Спленнервиль и, как обычно, зарычал в телефон:
— Мартин, черт побери!
— Добрый день, полковник.
— Добрый — черта с два! Ко мне! Немедленно!
— Немедленно, полковник.
Я поднялся наверх и оказался в тихом коридоре, потом в приемной, прошел по мягким коврам, и тихий голосок Рози шепнул мне:
— Шеф ждет вас, Мартин.
— В самом деле? — таким же шепотом ответил я. — А все вокруг это тоже на самом деле — и вы, и ковер, и тишина?
— О, господин Купер!
Я постучал — тук-тук, и полковник зарычал:
— Да! Заходи!
Я вошел. Раздраженный, он стоял за алтарем своего святилища в полумраке. Махнул здоровенной лапищей:
— Закрой дверь!
Я повиновался и прошел к столу:
— Честь имею, полковник.
Он фыркнул и посмотрел на меня исподлобья:
— Как дела с этой атомной штукой, Мартин?
— Статья почти закончена.
— Да?
— Да. Мы с Дегом побывали в центре в Санта-Вельда. Я посмотрел все, что мне было нужно.
— А… а эта информация?
Только теперь я заметил, что на столе у него лежит развернутый номер газеты и на ней что-то дважды жирно подчеркнуто красным карандашом. Это была моя заметка о дорожной катастрофе.
— А это, — прогремел он, — что за блистательная идея пришла тебе в голову? По-твоему, это настолько важная информация, что…
— Полковник, — я попытался остановить era Он стукнул ладонью по столу:
— Нет, черт возьми, сейчас говорю я! Моя газета не печатает подобную информацию, Мартин! Не влезает в предвыборную кампанию какого-либо жалкого городишки в Колорадо. Шериф Дэвис!.. С какой стати, — закричал он, багровея, — моя газета должна делать рекламу шерифу Дэвису! Мартин, чтобы это было в первый и последний раз…
— Ладно, полковник. Что вам сказали те, из Пентагона? — спокойно спросил я.
Он осекся. Бросил на меня испепеляющий взгляд. По был уже не такой багровый. Сплел пальцы и сдержанно спросил:
— Мартин, в какую еще историю ты ввязался?
— Историю? Не понимаю.
— Ах, не понимаешь? Тогда к чему бы тебе интересоваться бомбардировщиком Б-29, сбитым японцами в Тихом океане? Ты что, переквалифицировался в военные историки? Что это за телефонные звонки, выяснение имен, фамилий и тому подобное?