Пугачев Победитель

Мы знаем, что вслед за гибелью императорской н щ «Славянка» в Финском заливе и известием о воцарении в Москве Пугачева армия Румянцева была шщуждена покинуть занимаемые ею после победонос- * войны болгарские пределы из опасения подвергну ты-.я полному уничтожению. Левашов в своей книге <1,0 подписание фельдмаршала Румянцева» говорит, но «вялость и нерешительность, проявленные Румяное ним в горестный период жизни российской армии, дают большие основания к суровой критике». Суждение это едва ли справедливо, и вот почему: едва до армии донеслись слухи о смерти Екатерины и совершившемся перевороте, вся армия зашаталась. Ее кавалерия, почти сплошь состоявшая из казаков, разложилась с поразительной быстротой. Затем разложение перекинулось и на полки, составленные из уроженцев Малороссии. Началось дезертирство, с которым справиться не было никакой возможности. Так, например, в одну ночь ушли в полном составе из Джумайи два казачьих полка — Уразовский и Мерефинекий, а с ними и первый батальон Старобельского пехотного полка, причем уразовцы и мерефинцы ушли со всеми почти офицерами, кроме старших командиров, а старобель- цы сместили офицеров, обезоружили их и оставили под караулом из нанятых болгар. Попытки Румянцева справиться с начавшимся разложением армии суровыми мерами натолкнулись на упорное нежелание солдат драться со своими же. Только Фанагорийский полк, на диво вымуштрованный Суворовым и слепо ему повиновавшийся, на первых порах исполнял приказания главного командования и выдержал несколько кровопролитных схваток с поддавшимися разложению и стремившимися уйти на родину частями. Но и этот полк после подавления открытого восстания в Лебединском егерском полку перестал быть надежным. Армия таяла с ужасающей быстротой. В это время зашевелились приободрившиеся турки. Положение сделалось отчаянным. Тогда Румянцев, согласно с постановлением военного совета, ради спасения хотя бы части рассыпавшейся армии решил увести ее с турецкой территории. Мы знаем, что план его, Потемкина и Суворова был таков: покинув Турцию и Молдаво-Валахию, двинуть армию через Малороссию на Москву, а если понадобится, то и на Петербург. Трудно сказать, что вышло бы из этого смелого плана, но в дело вмешалась опозорившая себя подлейшим коварством Австрия: едва русская армия, перейдя

Цумлй, втянулась на территорию нынешней Румынии, питрийцы оккупировали Молдаво-Валахию своими иппгками, мобилизованными еще весной. Главнокоман-

| австро-венгерской армии эрцгерцог Иоганн-

\ м.брехт позволил себе обратиться к Румянцеву

| |к>бованием полного разоружения русской армии п H i правления ее «до выяснения обстоятельств» на по- |о м'иии военнопленных в Венгрию, на что последовал г пий ответ: «Что касается оружия, то придите и попробуйте его у нас взять. Что касается размещения н Венгрии, то надеемся, что в скором времени мы там ипьмваем, но с оружием!»

Несмотря на то, что в распоряжении эрцгерцога пыла свежая и отлично вооруженная армия, превы- нмишая русскую в пять раз, Иоганн-Альбрехт на применение силы не решился. Однако наша армия • таки застряла в Молдаво-Валахии. Застряла вслед-

I ние того, что и оставшиеся под знаменами солдаты отказались идти в Россию, как только стало известно, что Украина отделилась, что там имеется «Великий гетман» в лице Павла Полуботка и что украинцы гпс'1 оят в союзе с «Петром Федорычем», а «катеринов- цги» вырезают. Тем временем наступила гнилая зима и передвижение сделалось почти невозможным, пото- м \ что земля превратилась в подобие киселя. С трудом игравшаяся до Ракшан армия загрузла. В довершение беды фельдмаршал Румянцев сильно заболел, но видимому, брюшным тифом в тяжелой форме, а по- шгдашнему «гнилой горячкой», и на время превратил- г л в инвалида. Потемкин, раненый в бок и в ногу при |" а датском бунте, тоже выбыл из строя. Командование перешло к Суворову, хотя при армии были генералы выше его по чину. На назначении главнокомандующим Суворова настояли сами солдаты.