Пугачев Победитель

Сначала Пугачев собрался, было, показать собственную удаль и самолично пойти на зверя с рога- iiiinifl, но потом сдался на уговоры: что он, как царь, не имеет права рисковать своей драгоценной жизнью, н тгому было решено, что «анпиратор» с нескольки- мио тборными охотниками, в числе которых были и Чугунов со своими дюжими сыновьями, расположи лг I чуть поодаль от берлоги. Поднимать медведицу пойдет Вавила Хрящев, успевший на своем веку Поддеть на рогатину куда больше медведей. Ежели v И а вилы и его подручных выйдет неуправка, и подпитые звери пойдут на утек, то по ним будут стремны. И первым, конечно, станет палить «его пресвет- ное величество».

На случай возможного прорыва зверей, чуть дальни . чнатывая полукругом берлогу, стояли отдельные Ну mi и охотников, размещенных по указанию приняв- IMnio па себя руководство Творогова.

Минеев попал в одну такую кучку, которой при- '" I I I. расположиться в полусотне шагов от «анпира- Мра» С ним были два его бессменных телохранителя, lOillKa, Голобородько и несколько незнакомых ему лю- И" и которых он счел за шереметьевских охотников. |( ним присоединился и прикрывавшийся рукавицей К ионуша.

Будем сейчас, значит, матерого зверя подымать, П|ш< одительство! — сказал он, кривляясь.

Мипесву была видна и занесенная снегом берлога, о I пса людей с «анпиратором» во главе. Он видел, • "" Навила Хрящев с двумя подручными подбежали

почти к самой берлоге на лыжах и выпустили несколько кудлатых лаек, сейчас же принявшихся нырять в снегу и звонко тявкать. «Сейчас выйдет медведица»,— подумал Минеев. Поддаваясь охотничьему азарту, он стал незаметно для себя выдвигаться вперед, держа ружье наготове.

Лай собак разбудил медведей. Первым выкатился из берлоги порядочной величины пестун, но заробел и юркнул в берлогу. Охотники орали и бросали в берлогу комьями снега. Тогда с глухим, но все усиливавшимся ревом стала выходить огромная медведица. Лайки заметались вокруг, хватая ее за гачи. Не обращая на них внимания, медведица пошла на людей, спокойно выжидавших ее. Наблюдая за ее движениями, Минеев выдвинулся еще на два или три шага.

Несколько мгновений медведица, стоя на четырех лапах, взирала на своих врагов налившимися кровью глазами. Потом словно какая-то невидимая пружина подкинула ее вверх: она поднялась на задние лапы и пошла на Вавилу, норовя его облапить. Вавила выставил рогатину, и ее острые зубья впились в грудь зверя.

Больше Минеев ничего не видел. На его голову обрушился страшный удар, сваливший его в снег. Несколько человек навалились на него. Во рту у него оказался тряпичный кляп, мешавший ему не только закричать, но даже громко застонать. Руки и ноги его были опутаны. Еще несколько мгновений,— и его поволокли, как тушу зарезанного кабана, по снегу все дальше и дальше от берлоги. Бывшие кругом него люди рассеялись. Хлопуша, все прикрывая лицо рукавицей, лениво пошел туда, где стоял «анпиратор», с острым любопытством наблюдавший за ходом борьбы Вавилы с медведем. Впрочем, эта борьба оказалась короткой: направленная умелой рукой Вавилы рогатина одним рожком добралась зверю до сердца, и медведица осела. Один из подручных Вавилы, зайдя сбоку, и ii.iii,ш ударом обуха добил издыхавшую медведицу. II и катившийся снова пестун был застрелен Пугаче- iti.iM всадившим с него две пули. Двух визжавших и п.1| чнавшихся медвежат вытащили из берлоги и по- | .1 шли в заранее припасенные мешки.

Охота была окончена, и охотники направились и обратный путь.

Добравшись до саней, Пугачев осведомился: А где енарал Минеев?

У енарала голова чтой-то разболелась,— отозвал- | к Юшка Голобородько.— Ушел еще до того, как Ванн пса стал зверя на рогатину сажать! Надоть пола- | ч п., домой уехал, полежать...

Пугачев, довольный удачной охотой, удовлетворил-

н ответом и стал усаживаться в сани. Вдруг его мутные глаза налились испугом, и обрюзглое лицо Побледнело.

Свят... свят... свят! — забормотал он.— Аминь, км инь, рассыпься! Уйди! Уйди, мертвец!

И нескольких шагах от него стоял молодой князь ('нмгн Мышкин-Мышецкий.

Растерявшийся Юшка засуетился, заахал:

Что ты, что ты, осударь? Что тебе попритчилось?

Зарезанный! Мертвяк из могилы!—бормотал Пугачев, пытаясь сотворить трясущейся рукой крестин шамение.

Да это де князек Мышкин! Сенька Мышкин- Миик'цкий, осударь! Какой там еще «мертвяк»?

Испуг Пугачева так же быстро прошел, как и намин лея. Но осталась слабость, налившая все его груз- и ло свинцовой тяжестью.

Тьфу! И впрямь, с чего это я? Сенька Мышкин- Ммип цкий? А мне и бог знает что показалось.. Одного паи нька вспомнил... Тьфу...

Пугачев выдавил из себя хриплый смешок, ввалил-

и и сани и крикнул:

Валяй по всем по трем! Гони! Надоело!

Кони потащили, утопая почти по грудь в снегу.

Добравшись до Охотничьего дворца, «анпиратор» узнал, что и Хлопуши, и Прокопия Глобородьки, и Минеева нет. Сначала растревожился, но вышла из своей горенки смуглая Танюшка, заулыбалась, лаская «белого царя» многообещающими взорами, и Пугачев успокоился.