Птица-пересмешник

— Выгодная, — согласился капитан и рыгнул мягким, самодовольным рыганьем грека, который чувствует, что выиграл.

— Что ж, — сказала Одри, допивая свою кружку. — Теперь, когда мы убедились, что доблестные вооруженные силы  охвачены всесторонней заботой, можем спокойно ехать.

— Неужели нужно, милая? Но раз надо, значит, надо. Послушай, не могла бы ты с твоим милым джентльменом прийти на ужин в следующую пятницу? У меня будет день рождения, и я устраиваю небольшую вечеринку. Ничего особенного — будет горстка гостей, будем петь и пить. Капитан, вы принесете свой инструмент, а, капитан? 

— Конечно! Какой же вечер без хорошей греческой музыки! — сказал капитан.

— Охотно будем! — сказала Одри.

Юноша и девушка начали протискиваться к выходу сквозь пеструю толпу котов, собак, кроликов и морских свинок. Попугаи вразнобой пожелали им счастливого пути, и королевская карета тронулась в путь.

— Я в смятении, — сказал Питер. — Я думал, мое сердце навеки отдано Джу, а теперь, когда ты познакомила меня с Кармен, я понял, что девушка моей мечты — это именно она.

— Кармен вне конкуренции, — согласилась Одри. — И еще она — одна из самых добрых людей, которых я знаю. Если кому нужна помощь, она тут как тут. Несколько лет назад у нас была эпидемия ветряной оспы, так она и ее девушки сутками не отходили от больных, самоотверженно выхаживая их.

— Я бы сказал, что она крепкий орешек, в лучшем смысле слова… А теперь куда? — спросил Питер.

— К дереву омбу. А потом отвезу тебя домой.

— Знаешь, мне очень хочется вернуться туда, наверх, и тщательно обследовать долины, прежде чем они уйдут под воду, — сказал Питер. — Как ты думаешь, их успели изучить?

— Сомневаюсь, — сказала Одри. — Единственный, кто туда добирался, это Друм.

— Это еще кто? 

— Профессор, специально присланный из Англии министерством сельского хозяйства для комплексного изучения биологии Зенкали. Он-то и открыл важность бабочки амела. Теперь он пытается выяснить, где же размножается это таинственное насекомое, вот и шатается по всему острову из конца в конец. Странный он, но молодчина.

— А если я приведу в порядок все свое туристическое снаряжение, поедешь со мной туда на уик-энд, чтобы исследовать окрестности?

— Да, — сказала девушка после короткой паузы. — Весьма охотно.

— Ну, тогда я займусь подготовкой, и когда все будет в порядке, сообщу тебе, — сказал Питер. Затем он откинулся назад и неожиданно почувствовал себя наверху блаженства.

Полчаса спустя они достигли окраины Дзамандзара, где находился Ботанический сад. Сад этот, заложенный еще голландцами, был не очень обширный, но содержался аккуратно и насчитывал множество растений из Азии и Африки. Деревья и кустарники были высажены рядами или группами и окружены водоемами с разноцветными водяными лилиями и папирусом. Посреди этой пышной экзотической растительности приютилась низенькая облупившаяся постройка, являвшаяся, как свидетельствовала табличка на входе, административным зданием Ботанического сада.

Одри постучала в дверь.

— Войдите! — отозвались высоким голосом изнутри.

В комнате за письменным столом, заваленным папками с гербариями и научными трудами, сидел толстенький человечек с лысой блестящей головой. Он носил самые большие очки, которые когда-либо видел Питер, а толщина стекол свидетельствовала о том, что степень остроты его зрения лишь немногим отличается от слепоты. 

— А! Одри! Одри! Как я рад, что ты пришла! — человечек, выкатился из-за письменного стола и пожал ей руки. — Как я рад. Чем могу служить?

Чтобы лучше видеть свою гостью, он приподнялся на цыпочки, при этом все его жирное тельце дрожало, а несуразные очки блестели.

— Я не одна, доктор Мали Феллугона, — сказала Одри. — Со мной гость, его зовут Питер Флокс. Если можно, покажите ему дерево омбу.

— Рад, очень рад познакомиться, — Феллугона пожал руку Питеру. — Весьма польщен, весьма растроган! Конечно, конечно, вы должны увидеть Омбу! Пойдемте скорее. Бедное дерево! Одно на всем белом свете! Оно так любит посетителей!

Услышав это, Питер почувствовал симпатию к маленькому человечку. Феллугона вооружился преогромным ключом, и, выйдя из конторы, вся троица отправилась по широкой, обсаженной королевскими пальмами[26] дорожке.

— Вы не представляете, как это дерево ценит любой пустяк, который для него делаешь, — продолжал человечек. — Конечно, заботу и ласку любят все деревья, но это — особенно. Представляете, оно обожает музыку: как хорошо, что я умею играть на флейте. Первое, с чего я начинаю каждое утро, — играю одну-две мелодии, которые любит бедняжка омбу. Похоже, оно предпочитает Моцарта и особенно Вивальди, а Баха находит слишком сложным. 

Доктор Феллугона повел гостей в тот угол сада, где было воздвигнуто сооружение, напоминающее гигантский вольер. Поверх стального каркаса была натянута москитная сетка. Феллугона отпер дверь, и все трое вступили внутрь.

— Вот, мистер Флокс, — сказал Феллугона, словно стараясь сдержать рыдания. — Самое одинокое дерево на всем белом свете!