Читаем Психэ и материя полностью

«Встает вопрос: нуждается ли наше определение синхронистичности как связи внешнего и внутреннего в дополнительном расширении или нет? Это требование возникает в нас тогда, когда мы рассматриваем синхронистичность шире как „акаузальную упорядоченность“. В эту категорию входят все „акты творения“, априорные факторы вроде свойств натуральных чисел или разрывов в современной физике. Следовательно, мы должны включить постоянные и опытно воспроизводимые феномены в сферу этого расширенного концепта, хотя это и не даст нам понимания феномена синхронистичности в узком смысле. Последнее относится более к индивидуальным случаям, которые воспроизвести невозможно.

[Становится, однако, ясно,] что даже в индивидуальных случаях, не имеющих, казалось бы, общего значения и воспринимаемых в основном как „случайности“, существуют определенные закономерности и, следовательно, устойчивые факторы, из которых мы должны заключить, что наша узкая концепция синхронистичности, возможно, слишком специфична и нуждается в расширении. Я склоняюсь к точке зрения, что синхронистичность, взятая в узком смысле, есть лишь часть общей акаузальной упорядоченности-равноценности психических и физических процессов, где наблюдателю предоставлена замечательная возможность выявить tertium comparators. Но как только этот наблюдатель обнаруживает архетипический фон, он поддается искушению проследить уподобление взаимно независимых физических и психических процессов в обратном порядке, к причинному эффекту архетипа, и упустить тем самым факт того, что они просто случайны. Этой опасности избегает тот, кто рассматривает синхронистичность как особый случай общей акаузальной упорядоченности, также в этом случае мы избегаем неправомерного умножения принципов расширения, так как архетип есть внутренне опознаваемая форма априорной психической упорядоченности. Если внешняя часть синхронистичного процесса сейчас ассоциируется с этим, она приходит к той же базовой модели — другими словами, также „упорядочивается“. Эта форма упорядоченности отличается от той, что проявляет себя в свойствах натуральных чисел или разрывов в физике в той степени, и какой последние происходят регулярно, в то время как формы психической упорядоченности являются актами творения во времени. Поэтому и неслучайно, что я так подчеркиваю элемент времени для характеристики этих феноменов и называю их синхронистичными» [34].

Сейчас не только период полураспада [35] рассматривается как акаузальная упорядоченность. Астрофизик Хюберт Ривз (HubertReeves) [36] обсуждает предположение, согласно которому парадокс Эйнштейна-Подольски-Розена [37], ископаемая радиация[38] и маятник Фуко служат доказательствами существования акаузальной упорядоченности. В области психологии это, в основном, натуральные целые числа, а в пограничном пространстве между духовными и материальными науками можно указать на мое открытие сходства числовой структуры И-Цзин с генетическими кодами [39].

Средневековое понятие о Sapientia Dei как о предшествующей творению математической модели мира в божественном разуме является попыткой нащупать акаузальную упорядоченность. Философы этого времени пытались достичь понимания этой упорядоченности путем рисования мандал как моделей мира, на что особенно большое влияние оказал Иоанн Скот Эриугена. Прямая линия преемственности ведет от него к Раймонду Луллию, а от него к Джордано Бруно и другим мыслителям Возрождения [40]. В то время как Луллий пытался выстроить свою мандалу как сочетание теологических идей, итальянских философов более интересовал магический и эротический аспект их круговых божественных систем [41].

Марсилио Фичино пишет в Symposium: «Вся власть магии опирается на любовь. Магическая работа состоит в понимании взаимного притяжения одной вещи к другой через естественное их подобие. Все части этого мира, подобно конечностям некого живого существа, зависят от одной любви и связаны друг с другом естественным родством… это и есть подлинная магия» [42]. Фичино создал, кроме прочего, талисман в форме мандалы с целью привлечения божественной любви. Джордано Бруно пошел в этом направлении еще дальше, изобретя числовые магические мандалы, которые были способны «налагать определенный отпечаток на память, превращая человека в религиозную личность» [43]. Его работа «Против Магов» (Against the Magicians) наполнена такими нарисованными рукой Бруно мандалами. В других частях этой работы [44] Бруно сравнивает любовь, что течет подобно потоку через все вещи в мире, с молнией (fulgur) или светом, называя ее также «мировой душой» или «духом вселенной» [45].

В этот же период живший в Германии Агриппа Неттесгеймский (оказавший сильное влияние на Джордано Бруно, Фичино и Пико делла Мирандола) наряду с Парацельсом тоже должны быть упомянуты как глубоко погруженные в пространство магии мыслители [46].

Перейти на страницу:

Все книги серии Суверенное Юнгианство

Похожие книги

10 глупейших ошибок, которые совершают люди
10 глупейших ошибок, которые совершают люди

Умные люди — тоже люди. А человеку свойственно ошибаться. Наверняка в течение своей жизни вы допустили хотя бы одну из глупых ошибок, описанных в этой книге. Но скорее всего, вы совершили сразу несколько ошибок и до сих пор продолжаете упорствовать, называя их фатальным невезением.Виной всему — десять негативных шаблонов мышления. Именно они неизменно вовлекают нас в неприятности, порождают бесконечные сложности, проблемы и непонимание в отношениях с окружающими. Как выпутаться из паутины бесплодного самокопания? Как выплыть из водоворота депрессивных состояний? Как научиться избегать тупиковых ситуаций?Всемирно известные психологи дают ключ к новому образу мыслей. Исправьте ошибки мышления — и вы сможете преобразовать всю свою жизнь. Архимедов рычагу вас в руках!

Артур Фриман , Роуз Девульф

Психология и психотерапия / Психология / Образование и наука
111 баек для тренеров
111 баек для тренеров

Цель данного издания – помочь ведущим тренингов, психологам, преподавателям (как начинающим, так и опытным) более эффективно использовать в своей работе те возможности, которые предоставляют различные виды повествований, применяемых в обучении, а также стимулировать поиск новых историй. Книга состоит из двух глав, бонуса, словаря и библиографического списка. В первой главе рассматриваются основные понятия («повествование», «история», «метафора» и другие), объясняются роль и значение историй в процессе обучения, даются рекомендации по их использованию в конкретных условиях. Во второй главе представлена подборка из 111 баек, разнообразных по стилю и содержанию. Большая часть из них многократно и с успехом применялась автором в педагогической (в том числе тренинговой) практике. Кроме того, информация, содержащаяся в них, сжато характеризует какой-либо психологический феномен или элемент поведения в яркой, доступной и запоминающейся форме.Книга предназначена для тренеров, психологов, преподавателей, менеджеров, для всех, кто по роду своей деятельности связан с обучением, а также разработкой и реализацией образовательных программ.

Игорь Ильич Скрипюк

Психология и психотерапия / Психология / Образование и наука