Прыжок во Тьму

— Поздно. Пора прорываться к разлому. Группа А, выводите Магду с девушками, мы поможем нашим.

Еще не пришедших в себя полураздетых девушек вывели, Фрэнк приобнял ослабевшую после ритуала Магду за плечи. В спешке он повел ее к черному выходу, перевесив через плечо огнемет.

Великая удача была на стороне бойцов, потому что стоило им покинуть здание, как оно с грохотом и треском обрушилось, обдав их клубами пыли.

* * *

Я не сразу заметила женщину, скрывшуюся в тени барной стойки. Нежно-розовый маникюр со стразами украшал ее ногти, она крепко вцепилась в меня, держала и не собиралась отпускать, словно я была ее последней надеждой. А может, и была.

— Помогите, пожалуйста, — умоляюще прошептала она.

Ее живот был вспорот клыками, склизкие внутренности вываливались наружу. Едкая кислая вонь исходила из раны, перемешанная с металлическим, застревающим в глотке привкусом крови и дорогого парфюма. Кислый запах — признак вспоротого желудка. В красном месиве что-то зеленое: непереваренные листья салата? Как она еще находилась в сознании? К горлу подступила тошнота, но я не могла отвести взгляд. Жертва инстинктивно прижимала руку к животу, стараясь удержать и затолкать дрожащей рукой внутренности обратно. Почему она еще жива? Я дернулась в сторону, но она крепко держала меня.

За окном опять раздались крики и рычание — псины близко. Времени, как всегда, слишком мало.

На секунду я закрыла глаза от принятого мучительного решения.

— Да, я помогу тебе, — извиняющимся тоном проговорила я, зная, что впускаю новые кошмары в сны.

Этот молящий взгляд, глубоко посаженные ясные глаза, плохо замазанные тональным кремом веснушки, родинка над верхней губой — они будут преследовать меня всю жизнь. Я не хотела запоминать лицо, но знала, что запомню. Обязательно запомню.

Быстрый удар ножом пришелся прямо в шею, мою руку оросила горячая кровь. Слишком неправильное и верное решение, слишком ужасное, чтобы я его совершила. Но помощь я оказала, лучше вот так быстро уйти из жизни, покинуть этот адский мир, чем медленно умирать в одиночестве или в клыках страшных тварей, жующих тебя.

Взгляд, полный удивления и непонимания, потух. Ладонь разжалась.

Потом, все потом, когда я буду в безопасности, только тогда я допущу этот момент до сердца и буду корить себя. Нужно было абстрагироваться. Звездная ночь и объятия Скила, но, скорее всего, я буду гореть в аду.

Я двинулась на выход, но было уже поздно. Факел прогорел, а за окнами кафе показались черные морды. Когтистая лапа слабо ударила по стеклу, оставляя багровые разводы. Голод преследовал их, заставлял вести вечную охоту, для них жертв всегда мало.

Бежать назад или прямо здесь зажечь огонь? Успею ли я залить ромом ткань и чиркнуть зажигалкой? Испугаются ли они, когда будут превышать численностью? Я замерла, рассчитывая силы.

От раската выстрела я вздрогнула. Красные брызги покрыли стекло, тонкими змейками потекли по стеклу. Следующий выстрел прошел сквозь череп псины, размолов морду и вдребезги разбив окно. Осколки осыпались мелкими сверкающими бриллиантами, смешались с остатками мозговой жидкости твари. Грохот огнестрела повторился, и послышался скулеж. Головы псин превращались в кровавый фарш.

Дэйв вошел в кафе, в руках у него было ружье с дымящимся стволом. Я и забыла о нем в недавней заварушке.

— Валим отсюда.

— Это было круто, поистине круто, — быстро проговорила я, делая глубокий вдох и прогоняя оцепенение, радуясь спасению.

— Не впервой, — бросил Дэйв и, поймав мой удивленный взгляд, пояснил: — Тогда, на ферме, тоже был я. Кэт, ты ранена?

Признание меня поразило: я всегда считала Дэйва тем, кто делает ремонт в детской, ездит на рыбалку, играет в боулинг с приятелями на выходных, а не мужчиной, побеждающим тварей. Что же, времена менялись, и люди следовали этим переменам.

— Нет, это не моя кровь, — не стала я уточнять про труп женщины за барной стойкой. — Нужно валить. Стая скоро будет возвращаться доедать добычу, тогда мы окажемся в кольце. В машине остались гранаты, людей на улицах уже нет, можно будет ими воспользоваться, чтобы прорваться через псин. Есть хорошие шансы встретить наших, так будет надежнее, — четко выстроила я план.

— Обратно туда? — удивился Дэйв. — Не проще залечь на дно, дождаться военных?

— Ты думаешь, псины — это все? Сколько ждать? Сейчас нигде не безопасно, если, конечно, у тебя нет ключей от бомбоубежища в ближайшем квартале. Из города надо выбираться, одни мы не справимся.

— Это очень плохая идея, — сдался Дэйв, вставляя патроны, — но звучит разумно.

Я удивилась его словам. Где этот властный Дэйв, который все решал? А возможно, все дело было во мне: я сама никогда не возражала, не диктовала правила, передала правление ему. Но выживание — не та вещь, которую я готова ему поручить, поэтому и взяла ситуацию в свои руки, и та уверенность, с которой я говорила, не позволила ему усомниться.

Давняя привычка, отличная для выживания — дело не в мускулах и не в оружии, хотя и они важны. Хочешь выжить — думай. Паниковать можно после.

* * *