Прыжок леопарда 2

   - Тогда покупай на все.

   Игра не клеилась, разговор тоже. Жорка слегка оживился, только когда заговорили о водке. Кончился разговор - снова потух. Про себя он отметил и это.

   - Ну, ладно! - Витька поднялся, всем своим видом показывая, что собирается уходить. - Ну, ладно, - повторил он вместо прощания, - утречком загляну. Посмотрю: как ты тут, живой, крепкий? Может, лекарства домашнего занесу - брага поспела, этой ночью гнать собираюсь. А ты постарайся уснуть. Попробуй, может, получится?

   Жорка проводил его до выхода из подъезда. Свежий воздух ударил в голову: она закружилась, желудок скрутило спазмами. Эх, жизнь-жестянка! Как в той в песне поется?

   Нет на углу пивной -
   Сломала перестройка,
   Но, как и в час иной,
   У нас в России, пьют,
   А звезды над страной,
   Как мухи над помойкой,
   А мухи над столом,
   Как праздничный салют.

   Вернувшись в квартиру, он налил полный стакан, как Витька только что посоветовал.

   - Чуть что, на дорогу схожу, - сказал он с лихим вызовом, чтобы успокоить в себе строгого ревизора, который держал на учете каждый загубленный грамм.

   - Если сил хватит! - раздался над ухом чей-то насмешливый голос.

   От неожиданности Жорка присел, огляделся. Потом заглянул в санузел, на кухню, придирчиво осмотрел дверь. В квартире никого не было.

   - Нас трудности не пугают, - произнес он в пространство и поставил поближе тарелку с вечной и неразменной, неубывающей куриной ногой.

   После первого же глотка, пойло рванулась наружу. Это была не водка, а теплая солоноватая жидкость, отдающая техническим спиртом, но он забивал ее в глотку, как сапожник мелкие гвозди, продолжал глотать и глотать, даже когда стакан совсем опустел.

   Обманутый организм заметался в недоумении: жидкость стояла комом, в районе солнечного сплетения и не спешило падать в желудок. Удержать бы, не расплескать! - Жорка осторожно прилег на диван, прикрыл глаза и прислушался: в животе начиналось приятное жжение. Теперь главное, расслабленность и покой, только тогда его укачают ласковые ладони долгожданного забытья. Господи, дай уснуть, ненадолго, хотя бы на час!

   Было почти хорошо, только режущий свет лампы пробивался сквозь закрытые веки и давил на глаза. Жорка хотел было встать и идти к выключателю, но во время сообразил, что совсем без света в комнате будет еще страшнее. Он включил телевизор, сделал умеренной яркость и почти до упора убавил звук. Стало немного комфортней.

   На телеэкране шла заставка к детской программе: парализованный зайчик беззвучно тряс колокольчиком.

   Господи, какой дебилизм! - Жорка без сил откинулся на подушку. Она давно уже потеряла форму, насквозь пропахла потом и водкой. Забыться бы, отлететь, Господи, как я устал!

   И тут, как всегда, ему захотелось курить. До одури, до дрожи в коленях. Устинов чуть заплакал. Как приговоренный, он выбрал из пепельницы окурок поменьше, потому что уже знал, что больше двух раз затянуться не сможет, что получится как вчера: сухой бесконечный кашель, переходящий в спазм, со всеми из него вытекающими...

   Он еле успел добежать до сортира: хана водке, а жалко!

  Блевать больше было нечем. Жорка пил из-под крана холодную воду - едва успевал ухватить пару глотков, чтобы низвергнуть обратно. Она даже не успевала согреться в желудке и сохраняла на всем своем недолгом пути отчетливый привкус хлорки.

   В изнеможении он запрокинул голову. Из пыльного зеркала на него смотрели глаза, полные слез и раскаяния. Струйки пота текли по небритой опухшей роже, по спине и по животу.

   Вернувшись к дивану, Жорка стащил с пропотевшего тела липнущую рубаху, вытерся полотенцем и опять потянулся к стакану. Но лишь перевел глаза на бутылку - снова рванул в сортир. И так повторялось несколько раз.

   Свой последний поход к унитазу он завершал ползком. На пороге споткнулся, упал. Желудок разрезала острая боль. На грязный ковер отрыгнулась желчь - горькая, желто-зеленая, с кровяными прожилками.

   Наверное, лопнул сосуд, - с тоскою подумал Жорка и тоскливо, по-волчьи завыл...

Глава 41

   Вест-Индия - настоящий рай для разведчика, особенно, если ты негр или мулат. Этот маленький континент весь усыпан полуколониями. То есть - почти государствами: с гербами, флагами, гимнами и другой липовой атрибутикой. Здесь больше всего министров на квадратный метр территории, но правят народами не они, а белые люди. Поэтому "гринго" всегда на виду. Им сохранить инкогнито гораздо трудней, чем слону в зоопарке.

   Впрочем, Векшин не больно-то и скрывался. В ближайшей кассе он приобрел билет до Парижа и даже оформил его на свое имя.

   Местные копы слежкой не докучали - на этом островном континенте никто не любит работать, даже полиция и спецслужбы, хоть дело, само по себе, не стоит выеденного яйца: нужно лишь убедиться, что объект сел в самолет, который способен взлететь, а дальше не их забота.