Прозревшие в преисподней

– Эти вопросы будет курировать Карлос, обращайся к нему по необходимости. А я зайду к тебе снова, когда ты вернешься с головой того мерзавца.

Опираясь на руку помощника, он поднялся на ноги. У дверей обернулся и, снова натянув свою дурацкую улыбку, добавил:

– Не волнуйся, охотник: пока ты идешь по следу, твоя женщина будет в безопасности, здесь, под моим присмотром.

Семен проводил взглядом вышедшую вслед за боссом охрану, облизнул губы. Нарочито бодрым тоном произнес:

– Горничную ты себе все-таки выпиши, Тина. Слышь меня? И построже, построже с ней, прислуга это любит.

– Дурак… – прошептала та в ответ. Подтянула ноги на подушки дивана, уткнулась лбом в колени. – Ох и дурак же… Ну кто тебя за язык тянул, а?

– А что было делать? – удивился Семен. – Тебе глаза твои нужны, или нет?

– Обошлась бы! – резко бросила она.

– Не дури, Тина. Я накосячил, мне исправлять. Да и не в этом дело вообще! Уж ты-то должна понимать, что нанайцу только одно от нас нужно! Не согласись я – тут же обоих в открытый шлюз по доске!.. Это ведь из-за нас его дочь едва не убили, нет? К тому же… Похоже это единственный шанс выяснить чем мы насолили сразу двум правительствам, и еще кому-то третьему, которому даже на Профсоюз плевать.

Она тихонько всхлипнула.

– Тебе хорошо… Сам улетишь, а я останусь заложницей… Одна и слепая как крот…

Все она понимала. И общую безвыходность ситуации, и вынужденное согласие, и необходимость, в конце концов, прояснить собственное положение… Просто действительно боялась остаться одна.

– Тебя со мной не выпустят, – подтвердил Семен. – Но, черт возьми, я бы не пожелал себе такую беспокойную заложницу! Голову на отсеченье – через неделю ты обзаведешься восторженным болванчиком, который если придется, в чемодане тебя с этого корабля вынесет.

– Я попробую, – вздохнув, честно согласилась она.

– Если получится, как я об этом узнаю? – улыбнулся Семен.

– Пришлю «курьера», – она нашла его плечо, прижалась, бесполезно пряча слезы. – Туда, где ты попал тому леру в тринадцатый шпангоут.

– Договорились, – Семен обнял ее, устроил у себя на груди. – Вздремнешь? До утра еще все-таки…

– Все-таки ты раздолбай, – произнесла она, не пытаясь изменить своего положения. – Куда ты полетишь, хоть придумал?

Семен пожал плечами.

– Думать – не моя профессия. Я просто включаю зажигание, а там, куда кривая вывезет.

– Может, не станешь возвращаться? – она сказала это с неожиданной надеждой, но и с плохо скрытым испугом. – Нейтральные пространства огромны, авантюристы-одиночки ни кого там не интересуют…

– Дурочка, – ласково сказал Семен. – Ладно, не хочешь больше спать, тогда правда помогай думать. А то мне что-то все больше хочется разнести эту халабудину вдребезги пополам! Нет?

– Я и думаю, – отозвалась Жустин. – Только ты, пожалуйста, заткнись на полчасика, ладно? Нет, не вставай, мне так удобно. Просто помолчи…

Когда он продрал глаза, было уже явно за полдень. Спрашивается, откуда он это узнал? Освещение каюты электрическое, иллюминаторы, если они и были, то уж точно не со стороны общего коридора, да и что в них толку на таком удалении от любых небесных тел? Однако же, он точно знал – чутье не подводит: полпервого, не меньше.

Откуда-то из недр каюты слышался шум воды, набирающейся в ванну. С другой стороны доносился шелест пылесоса. Разбитая с вечера ваза исчезла, ее место заняла другая, вероятно не менее дорогая. И еще голос Жустин.

– …Да… Да, Карлос, я говорю именно об этом… Нет так не годится, мне нужен личный выход на вашего стукача в лунном отделе… Ну что значит ты не можешь? Мне что теперь председателю звонить?.. Да не колышет, ты меня знаешь! Погоди минуту… Бетти! Бетти, вот я тебе что сказала? Я сказала спальню – два раза пропылесосить. Второй раз с увлажнением! Я слепая, но обоняние у меня еще работает. Там пылью пахнет, понимаешь?

– Да, госпожа Бертье… – едва слышно лепетали в ответ, – Разумеется, госпожа Бертье…

– Что – разумеется? Сколько этот номер пустовал у вас? Хоть раз в неделю можно было убраться? Заново, заново давай. И ванну проверь!.. Карлос, да, я снова с тобой… Ну откуда ты знаешь о чем я собираюсь его спрашивать?.. Нет, что значит «тем более»?..

Семен переместился в сидячее положение. Надо так понимать, что горничная с утра уже пришла, и поступила в распоряжение Жустин. Бедняжка. Сама же госпожа Бертье немедленно принялась злоупотреблять разрешением председателя «по необходимости обращаться к Карлосу».

– Жус!.. – позвал он. – Ты где, Жус?

– Так, все, я сказала, чтоб телефон его у меня вечером был, – распорядилась она. – Хорошо, пусть сам звонит. Хорошо, договорились. Хотя бы так…

Она выключила связь и видимо попыталась пристроить куда-нибудь трубку, но промахнулась. Аппарат глухо ударил в ковер.

– Семен, ты проснулся? Иди сюда, где эта дверь чертова?..

Он поспешно поднялся, и пошел на голос. Жустин он нашел в уютном зале виртуального синема в кресле за боковым столиком для напитков.

– Ты чего здесь делаешь? – выпалил он.

– С добрым утром, – отозвалась та. – Где это – здесь?

– Ну… в синема-зале.