Proxy bellum

И этот бедолага заорал, падая и хватаясь за свое правое плечо. Разумеется, выронив пистолет.

Меньше чем через тридцать секунд после этого в помещение ворвалась охрана с компактными пистолетами-пулеметами на перевес. И в темпе взяла все под контроль. Позволив Любови Петровне расслабиться.

Это был первый ее выстрел в человека. Отчего, на откате, стало трясти крупной дрожью. Ведь одно дело в тире по мишеням палить, нарабатывая стрелковые рефлексы. И совсем другое, когда в человека. Во всяком случае вот так — считай в упор и для достаточно чувствительной женской натуры. Кровищи то! Ух! Плечо тяжелая тупоносая экспансивная пуля знатно разворотила…

Вызвали полицию.

Та быстро прибыла, благо, что отделение оказалось недалеко. Приняла горе-злоумышленника, которому уже оказали первую помощь. Также шустро опросила Любовь Петровну, чтобы ее отпустить. Но уходя та замерла в дверях…

— Что-то случилось? — осторожно спросил начальник ее охраны.

— Пистолет.

— Что пистолет?

— Откуда у него пистолет с ЭТИМ глушителем? Пистолет армейский. Что само по себе странно. Откуда он у него? Но это еще куда не шло. Но вот глушитель. Он ведь Зарайской мастерской. Или я ошиблась?

Начальник охраны несколько секунд промедлил, размышляя.

Быстрым шагом прошел к оружию.

Надел перчатки.

Осторожно его взял, чтобы не стереть возможные отпечатки пальцев.

Внимательно осмотрел.

И выдохнул.

— Нет, к счастью, нет. Кустарный. Но похож.

— Разберитесь с этим. — довольно строго произнесла супруга генсека, которую вся эта история крайне напрягла. Впрочем, особых указаний начальнику охраны давать не следовало. Он сам знал, что делать. И, кивнул, прошел к телефону, вызывая нужных специалистов…

Глава 10

1931, июнь, 8. Москва

Михаил Васильевич с наслаждением опустился в кресло и расслабился. Тяжелый день, полный беготни подошел к концу. Наконец-то. До полуночи еще было время и он решил просто побездельничать.

Любовь Петровна принесла ему чай, поставив на журнальный столик чашку с блюдечком. И сама села рядом, разместившись на соседнем кресле.

— Ты как? Отпустило? — подув на горячий напиток, спросил ее муж.

— Странно как-то. За день по много раз ловлю себя на мысли, что рука оказывается в сумочке. На револьвере.

— Доставала?

— Нет. Просто проверю, что он на месте и уберу руку. Иной раз даже поглажу, словно кошечку. Странно так… гладить металл…

— Ну и славно. Я думаю, что это даже хорошо. Такая встряска нам всем на пользу. Заодно нашли недоработки твоей охраны. Этого кадра ведь ребята пропустили.

— Он на вид не представлял угрозы.

— Он на вид не представлял и ценности для ювелирного магазина. Было видно, что у него нет денег. Нужно было его хотя бы опросить — зачем он туда идет. И проводить. Но нет. Отмахнулись.

— Не суди их строго. Я тоже не обратила на него внимания.

— Ты и не должна была. Это не твоя профессия.

— Ты думаешь, он шел за мной?

— Судя по результатам психиатрической экспертизы, этот парень явно имеет серьезные проблемы с «кукушкой». Идеалист. То есть, живет в выдуманном им мире. Хуже того, с рядом навязчивых идей. Ты разве не заметила странные взгляд?

— Нет. Он не смотрел никому в глаза, когда входил. Все больше под ноги глядел. Но это и понятно — там ступеньки.

— А зря. Взгляд его выдает с головой. Он туда пошел по наводке, как выяснил Артузов. Сейчас этого знакомого пытаются найти. Тот ему сказал, что в магазин завезли новые украшения из золота и скоро будет инкассация. То есть, там есть и наличность, причем много, и в достатке изделий из золота, которые можно переплавить и реализовать потом без оглядки на его происхождение.

— Но это ведь не правда. — нахмурилась Любовь Петровна.

— Верно. Не правда. Инкассация была с утра и наличности в кассе хватало только для размена и сдачи. Да и с золотыми изделиями там проблема. Магазин специализируется на камнях и кости. Так что, следствие, в сотрудничестве с врачами, предполагают, что он начал бы психовать, когда узнал, что нет ни денег, ни золота. Скорее всего стал бы стрелять. И вероятность твоей гибели они оценивают выше чем в семьдесят процентов. Магазинчик маленький. Людей почти нет. И… ну ты и так понимаешь.

— Покушение?

— Скорее всего. Но хитрое. Враг стал интереснее работать.

— Не удивлюсь, если попробует в следующий раз действовать через банщика или массажиста. Я уже поставил задачу службе безопасности. Они формируют сетку людей, с которыми мы постоянно контактируем вне работы. И проверяют их контакты и то, чем они живут.

— Ты представляешь, сколько это работы? Особенно в моем случае?

— Представляю. Поэтому тебе нужно будет водить с собой… хм… секретаря.

— И что люди подумают? — усмехнулась Любовь Петровна. — Молодой, здоровый парень, ходящий хвостиком рядом. Даже в баню. Нужно ли нам это?

— Ну… — задумался Фрунзе. — В принципе да, ты права. Лучше, чтобы тебя сопровождала специально подготовленная женщина.

— И тебя тоже, — вполне серьезно произнесла супруга.

— А ты ревновать не будешь?