Проводница

— Да не, он парень крепкий, — икнул тот и спохватился. — А машина его где? Машины-то нету… Вон там, у бровки, «мазда» стояла, «белая ночь».

— Это как? — не поняла Ольга.

— Цвет такой, чуть сероватый.

— И что?

— И нету, — развел руками Филиппыч. — Видать, уехал уже Никита, а я и не заметил.

— И я не заметил, — пожал плечами охранник. Ольга огорченно вздохнула.

— А куда он мог поехать?

— Спать, — хором выдохнули Никитины собутыльники. — Он уже очень хороший был.

— А где он живет?

Мужчины переглянулись.

— Кажись, в Сапруновке… — неуверенно сказал Филиппыч.

— Да нет, — тут же возразил охранник. — Не в Сапруновке, а на проспекте Мира, в пятиэтажках. В Сапруновке Лешка-косой живет.

— Ну да, — почесав затылок, согласился Филиппыч. — Только в пятиэтажках не Никита, и Васька Агеев. Я у него как раз вчера был, мы калымили вместе.

Ольга махнула рукой и зашагала обратно. Видно, не судьба ей разыскать Никиту. Оставалась еще слабая надежда, что он все же придет к отправлению сам. А надежда, как известно, умирает последней…

Глава 2

Следующий взрыв прогремел, когда скорый поезд не доехал до столицы четырехсот километров. Ольга с Лидкой узнали об этом от встречающих, которые бурно обсуждали в вагоне события минувшей ночи. О взрыве только что сказали в утренних новостях.

— Где вы говорите? На Варшавке? — обеспокоенно переспрашивала женщина с тяжелым чемоданом, которая тщетно высматривала родных в толпе встречающих. — Ой, мамочки! Я же на Варшавке живу… А какой номер дома, не знаете?

— Не на Варшавке, а на Каширском шоссе… — поправил кто-то из встречающих.

— А где, в конце или в начале? — заволновалась вторая женщина. — У меня дочка как раз на Каширке… И встретить что-то не пришла… А я ж ей телеграмму дала…

Ольга быстро переоделась из формы в джинсы и футболку и спрыгнула с подножки, смешавшись с вокзальной толпой встречающих и уезжающих.

— Ты куда? — крикнула вслед Лидка. — А я как же?

Но Ольга в ответ только рукой махнула.

Она купила в кассе метро карточку для таксофона и замерла. На бумажном плакате рядом с кассой она увидела черно-белый фоторобот одного из подозреваемых. Того самого, с ястребиным носом… Под изображением были напечатаны несколько телефонов. Ольга запомнила один и огляделась в поисках телефона.

Подходящий нашелся в углу тоннеля, вдали от суеты и толкотни. Ольга повернулась спиной к людному тоннелю, загородила собой аппарат, чтоб никто не увидел, какие цифры она набирает.

— Слушаю… — ответил сухой мужской голос.

Ольга почувствовала, как в горле внезапно пересохло. Она хотела начать, но слова застряли в гортани, и вместо них вырвался только глухой хрип.

— Слушаю, говорите, — голос стал нетерпеливым.

Ольга оглянулась, прижала трубку к губам и заслонила ее ладонью. Она не узнала свой собственный голос. Он неожиданно оказался низким, совсем мальчишеским, а потом резко сорвался на фальцет, как у подростка.

— Я по поводу фоторобота… — с трудом выдавила она. — Я его знаю.

— Говорите четче, молодой человек, — оживился ее собеседник. — Откуда знаете, как он представился, где находится в настоящее время?

— Я этого не знаю… — растерялась Ольга. — Он на Каланчевке две недели назад получил какой-то товар. Он и еще несколько с ним. Им поездом передали.

— Минуточку, спокойнее… Какой товар? Кто передал? Откуда?

— Сейчас… — Ольга постаралась успокоиться, а то мысли скакали с пятого на десятое. — Значит, товар — какой-то порошок. Сероватый такой. Передали несколько черных, с бородами, на станции Тоннельная, ночью.

— Вы знаете тех, кто передал? Узнать, описать сможете?

— Нет… — помедлив, ответила Ольга. — Темно было.

— Хорошо… — На том конце провода помедлили. — А сколько было этого порошка?

— Примерно полтонны. — прикинула Ольга. — Десять сумок килограммов по пятьдесят.

— Кто еще с ним забирал? На какой машине? — торопливо уточнил собеседник.

— Их несколько человек было…

— Остальных можете описать?

— Нет. Они очень быстро прошли… А этот остановился ненадолго. А машина у них была «Газель», синяя, номера не помню…

Ольга перевела дух и быстро повесила трубку. Еще раз судорожно огляделась и юркнула в тоннель перехода, моментально растворившись в толпе. Почему-то она боялась, что к ней сейчас обязательно подойдет милиционер, козырнет и велит следовать за ним для подробного разбирательства.

Кто-то говорил ей, что в милиции стоит определитель номера и фиксирует все звонки. Определить, из какого автомата она говорит, — раз плюнуть, а потом передать вокзальной ментуре по рации — делать нечего. А она уже все сказала, что знает. Иначе если они начнут приставать и «раскручивать», то смогут вытянуть из нее, что во всю эту историю ее впутал Никита. А подставлять его Ольга вовсе не собиралась. Он ведь не мог знать, чем это кончится. Да и сама она совсем не была уверена, что не обозналась.

Может, это все-таки не гексоген? Так не хотелось думать о собственной причастности к произошедшему ужасу…