Проводница

— Девки, по-шустрому, смотрите товар, — торопливо зачастил он, вываливая из сумки на полку содержимое. — Здесь косметика «Орифлейм», это для здоровья, препараты знаменитой фирмы «Санрайдер». Вот эта смесь, кстати, для похудения, — повернулся он к Лидке.

Любой прибывающий в Москву поезд сразу же со всех сторон облепляли спекулянты всех мастей Они знали, что за несколько часов стоянки никто из бригады не успеет смотаться на знаменитые столичные оптовки, и потому приносили самый ходовой товар с небольшой наценкой «за доставку». Поездов было много, желающих купить необходимое без лишней мороки тоже, поэтому скромный бизнес процветал.

Но Виталик специализировался на «фирме», недоступной провинции. Всяческие «коллекции» «Доктора Ноны» или «Лавки жизни», низкопробное золото салона «Англетер», шмотки из каталога «Труа Сюис». А еще все знали, что для своих у Виталика всегда есть «доза». Он был своим на Каланчевке, и его никогда не шмонали менты.

— Слышь, парень, — тихонько пробасила ему Лидка. — Нам бы насчет другой смеси поговорить…

Виталик понимающе кивнул и подмигнул им.

— Побаловаться решили, красавицы? Для вас есть супер-пупер! Райская вещь, приход классный и последствий никаких. Вот, рекомендую, совсем недорого, — он достал из внутреннего кармана плотный пластиковый пакетик. — «Экстези». У нас на дискотеках вся молодежь этим балуется.

— Нет, ты не понял. Мы не купить хотим…

— Продать, что ли? — изумленно хохотнул Виталик. — Вы случаем не наркокурьерами заделались?

— Да нет же, — досадливо сказала Ольга. — Ты посерьезнее можешь?

— Я весь внимание, — Виталик прогнал с лица улыбку. — Ну, показывайте, что там у вас.

Ольга достала из заднего кармана джинсов кулек с порошком и протянула Виталику. Тот осторожно развязал узелок, опустил в кулек палец, подцепил на него несколько крупинок, понюхал, посмотрел на свет, а потом лизнул.

Несколько секунд на его лице ничего не отражалось. Ольга и Лидка застыли в ожидании.

— Ну! — нетерпеливо выдохнула Лидка.

— Погоди, не понял.

Виталик отправил на язык еще несколько крупинок пососал их, сплюнул и с сожалением сказал:

— Нет, малые дамы. Это не то, что вы думаете. Вас кто-то надул. Если хотите, я могу взять это с собой. У меня кореш в химической лаборатории работает. Он поколдует и точно скажет, что это за штука. Может, что-то новенькое, чего я не знаю?

— Нет, не надо, — Ольга быстро забрала у него кулек и спрятала обратно в карман. — Мы сами как-нибудь.

— Как хотите, — обиженно пожал плечами Виталик. — Брать что-нибудь будете? Нет? — Он запихнул свое барахло обратно в сумку и пошел дальше по составу.

— Правильно, Олька, — горячо зашептала Лидка. — Умный какой! Отдай ему! Возьмет задаром, продаст, а нам скажет, что в лаборатории определили, что это сухой алебастр. Мы еще кому-нибудь покажем.

— Стоит ли? — засомневалась Ольга. — Если бы это правда было что-то ценное, то уж Виталик так просто из рук бы не выпустил. А вдруг я сейчас этот кулечек в мусорку вышвырну?

— И то верно, — согласилась Лидка — Виталик жадный. Значит, правда ничего ценного9

Ольга пожала плечами:

— Не знаю.

Часть вторая Глава 1

Позабыв о том, что она собиралась сделать, Ольга застыла посреди комнаты, уставившись в экран телевизора.

У длинного девятиэтажного дома по улице Гурьянова, 19, не было середины. Крайние, уцелевшие от взрыва подъезды казались двумя скалами. На экране среди дымящихся руин были видны спасатели, которые старались приподнять тяжелые бетонные плиты.

— Ольк, ну что застыла как истукан? Мы идем на рынок или нет? — раздраженно сказала Ксения, заглядывая в комнату.

— Смотри, — тихо сказала Ольга.

Ксения ошалело глянула в телевизор и ахнула:

— Мать честная! Где это?

— В Москве.

— Ну, совсем беспредел! — ужаснулась Ксения. — Как жить? И много людей погибло?

— Около ста. Но точно еще не знают.

— Ну конечно, — вздохнула Ксения. — Так рвануло, что и кусочков, небось, не соберешь!

— И главное, ночью, — покачала головой Ольга. — Люди же спали…

— Кошмар!

Она села на диван и стала внимательно смотреть репортаж, стараясь не пропустить ни одного слова.

В кадре плакала и рвалась к руинам пожилая женщина, у которой в разрушенном взрывом подъезде еще вчера жили дочь и внук.

Ксения тоже смахнула слезу и шмыгнула носом. Она дернула Ольгу за руку и усадила рядом с собой. Обхватила за плечи, притиснула покрепче.

— Ох, горе какое… Это ж надо… Не дай бог, — причитала она полушепотом. — Я прослушала, Оль, а что это за гексоген такой?

— Не знаю, — так же шепотом ответила Ольга. — Вещество какое-то, им взрывают.

— Это я и без тебя поняла, — отмахнулась Ксения. — Откуда он взялся? Кто подложил? В жилой-то дом… Изверги!

— Говорят, чеченские боевики, — ответила Ольга.

— Вот так ляжешь спать и не проснешься! — продолжала переживать Ксения. — Тебе, Оль, когда на Москву ехать?

— Через три дня. К Корешку в интернат смотаюсь — и в рейс.

— Ты поосторожнее там, — всхлипнула Ксения. — И вагон весь внимательно осмотри. И передачки ни у кого не бери. Мало ли что…

— Ой, перестань, мам, — скривилась Ольга.

— А что? Береженого Бог бережет.