— Да. Я так понимаю, ты останешься при своем мнении о моей жадности? Насколько я помню, ты всегда была упрямой.
— Конечно! Ну, а как я могу еще интерпретировать пример про пятьдесят копеек! Это ж жадность в чистом виде!
— О, слушайте! — встряла Даша, — А давайте споем нашу песню, а? Девчонки, помните, мы с вами пели, когда в поход ходили!
— Да мы что только не пели, — ответила Лиля, — начиная с «Гранитного камушка» и …
— Давайте эту песню и споем! — перебила ее Даша.
— Фу-у-у, — сморщили нос пацаны, — не-е-ет!
После долгих дебатов каким-то непонятным образом победил Даня со своим предложением. Вернее, он просто запел. Причем классно запел. Генка стал подыгрывать на гитаре, и вскоре пели уже все. Лично я знала только припев.
В этот момент, именно во время припева, я поняла, что я не должна, вернее, не хочу быть здесь. Что я давно выбрала Антона и одну ночь с ним. Наверное, еще там, в поезде, в какой-то момент. Может, когда он держал простынь. Или спасал от того алкаша. Или когда флиртовал с блондинкой. Блин, мне скоро тридцать лет, у меня нет мужа, даже парня. Так почему я не могу просто завести курортный роман? Я же в отпуске, черт побери! И плевать, что у моего курорта не морской пляж, а речной! И вообще, я через пару дней уеду, побуду неделю дома у родителей и снова вернусь к повседневной, суетливой, серой, городской жизни. Так какого хрена я тут сижу?
Я посмотрела на Богдана, он сложил руки в замок и задумчиво смотрел на огонь.
И я подумала, если жизнь разлучает вас с кем-то, ну, или судьба, обстоятельства, не важно. Значит так нужно Богу, Вселенной, Аллаху и так далее. Значит, этот человек был не вашим, не для вас, значит, вы найдете другого, просто нужно суметь отпустить прошлое, чтобы было хорошо в будущем. И когда я так решила, мне сразу стало легко на душе. Я не знала что сделаю, как поступлю, да и сделаю ли что-то вообще. Но я однозначно ничего не хочу с Богданом. Он по-прежнему для меня значит нечто большее, чем многие, он первая детская любовь. И все. Больше ничего.
Я дернула за рукав Олесю и махнула, чтоб мы отошли, будто в туалет, то есть в кусты. Какой уж тут еще туалет может быть.
— Так, — прошептала я ей, — я пошла домой. Ты пока никому не говори. А то начнут отговаривать или расспрашивать, зачем и куда…
— А зачем и куда? — Олеся удивленно таращилась на меня.
— Я к Антону.
Олеся сначала смотрела на меня, раскрыв рот, а потом хихикнула.
— Да ладно! И ты прям домой к нему пойдешь? И что скажешь? Здрасьти, извините, что пришла в двенадцать ночи, но так секса хочется, аж…
— Да тише ты! — шикнула я на нее, а она расхохоталась, правда старалась делать это не очень громко.
— Ладно, ладно, — она улыбалась, — я рада, что ты, наконец, определилась и поняла, что и кто для тебя лучше. Но я так и не поняла, как ты к нему домой попадешь?
— Да откуда я знаю! Как-то попаду.
— Блин, ты что, ночью по полю пойдешь? Тебе ж минут тридцать идти. А если заблудишься?
— Ты что, прикалываешься? Тут одна дорога по прямой, причем накатанная. Главное, чтоб маньяки не водились в местных степях…
— Маньяков тут нет, но пьяные дебилы попадаются изредка… Может до утра подождать? Или давай ему позвоним? Возьмем номер у ребят.
— Ну уж не-е-ет, не будем никого в это втягивать, а то начнут обсуждать со всех сторон. Итак, спасибо Дане, все будут ждать продолжения «Санта Барбары».
Олеся меня еще попыталась отговорить, но потом уступила. Я наказала ей, если что, забрать мои вещи. Она проводила меня немного, и пошла обратно.
Если честно, капец как было страшно. Небо было затянуто тучами, луна не светила, темень стояла непроглядная. И тишина. Только лай собак из поселка. Я с перепугу не пошла, а понеслась вперед, как взмыленная лошадь. За мной летел рой комаров. Эти сволочи пищали, кусали, лезли везде, где были оголенные участки кожи. В итоге к окраине села я добралась минут за двадцать вся потная, покусанная и злая.
Нда, и как идти к Антону? Вот так? Красотка, блин…