Процент соответствия

– Я провел четыре конвоя, и в трех случаях отказался. Там, где я отказался, все равно повели конвои. Все инструменты в двух конвоях погибли. Я берусь вести конвой только тогда, когда знаю, что доведу.

– Мне нужны лаборатории на границе с Темнотой, – упрямо повторил Атран.

– Течение...

– Но ведь это очень слабое попутное течение. Если просто расслабиться, оно донесет до места за два дня.

– Если отдаться на волю течению, движение среды ощущаться не будет,– задумался Алим. – Нет, слишком рискованно...

– Что?

– Да нет, бред. Если придать инструментам дополнительную плавучесть... Чистый бред! К поверхности подниматься нельзя, там волны. Если б пузыри могли держаться на заданной глубине...

Назад Алим возвращался в глубокой печали и растерянности. Повод для соперничества исчез. Он честно пытался помочь старому другу. Месяц потратил на поиск трассы для перегона инструментов. Не его беда, что трассы не нашлось. Так откуда печаль? Логический анализ ситуации говорит, что все идет хорошо.

Алим заработал хвостом, расслабил присоску, отделился от шалота и пошел в глубину. Почти скрылся в ковре водорослей, затормозил и молча смотрел, как в высоте проплывает черная тень шалота. Некоторое время ловил боковой линией движение мощного хвоста. А потом просто лежал на дне, пытаясь понять себя, свой нелепый поступок.

В хом Атрана ворвался поздним вечером, усталый и злой. Но хом был пуст. Тускло, по ночному, желтели по углам светочи. Алим покружил, выругался вслух и... нырнул в постель.

Проснулся поздно. Чихнул, шевельнул хвостом. По телу расползлась волна тупой боли.

– Грохот водопада! – выругался вслух. – Всего полдня своим ходом...

– Силен спать, экстремальщик, – раздался из-за спины знакомый басок Атрана. – Откуда ты взялся? Я же тебя лично на шалота посадил.

– Атран, это глупо, но я не мог так уехать. Не знаю почему, но это было бы неправильно.

– Ты придумал, как провести конвой?

– Нет, но...

– Значит, это случилось и с тобой... – огорчился Атран.

– Что?

– Скажи, ты не раскрывался предразумному в минуту эмоционального кризиса? Шалоту, кулу, алмару, еще кому-то.

– Шалоту? Не было там шалота, только разумные... Погоди, Ардина рассказывала, что у тебя была кула! Так вот, значит, как у тебя это произошло!..

– Что произошло?

– Переключение на альтернативную логику. Я хотел подготовить статью на эту тему, но потом передумал.

– Какая логика? Активизация регрессивной эмоциональной сферы. Какая может быть логика там, где правят эмоции?

– Может! Еще как может! Ситуационно зависимая, вот какая! Сейчас я тебе расскажу.

– Подожди! Ты считаешь, что в альтернативной логике твой поступок логичен и правилен, так?

– Точно!!! Ситуационно зависимая модель логики. Логика обычной жизни дает сбои в экстремальной ситуации.

Словно и не было долгих лет разлуки. Словно вновь вернулись студенческие годы. Полдня друзья сравнивали воспоминания, спорили до хрипоты, выдвигали гипотезы – и тут же разносили их в чешую... А потом спешили на вокзал, продолжая спор, и только чудом Алим успел на шалота. А Атран еще некоторое время держался рядом, завершая построение логической цепочки. И это было совсем как в студенческие годы.

Конечно, Атран был не прав. Алим это чувствовал, потому что на этот раз уезжал без тяжести в душе. Атран сам поймет, что не прав, надо лишь дать ему время...

Атран. Голубой транссексуал

Ситуационно зависимая логика, – размышлял Атран, присосавшись верхней присоской к брюху шалота. – Если Алим прав... Какая логика соответствует жизни в Темноте? Будет ли она отлична от нашей? Эх, Бала, не было у тебя логики. Одни чувства. Как ты радоваться умела. А как двигалась быстро!

– «Сравнил тоже! Шалот вам не кула, ганоид!» – услышал он мыслеголос. Как-то незаметно Атран сполз к хвосту и попал как раз на контактное пятно.

– Простите, я случайно сел на пятно.

– Да ничего. А я вас сразу узнал, – отозвался водитель. – Помните, помогли мне шалота укротить. У него еще гон был, а мы на линию вышли.

Теперь Атран тоже узнал водителя.

– А как же! Отлично помню. Как он? Жив еще?

– Жив, налимий хвост. Состарился сильно, теперь на пригородных рейсах на коротком плече работает. А мне нового дали. Но этот тихоня. А как ваша кула?

– Балой ее звали, – погрустнел Атран. – Кулы долго не живут. Я ее уже взрослой на кордоне застал. Потом она на почте курьером работала, сколько могла.

– Крупная кула со светлым брюхом, и при ней две наглые кильки.

– Так вы ее знали?!

– Эту троицу весь город знает. Вроде местной достопримечательности. Мы еще удивлялись, куда они пропали. А вы сказали, она умерла... Сейчас за новой едете?

– Нет. Еду на тот кордон, но не за кулой. Новый институт открываем. Надо все еще раз проверить, с охотниками договориться, чтоб под охрану взяли, со строителями планы согласовать.

– А что за институт?

– Институт освоения Темноты.

– Что забавно, ганоид, сейчас мы говорим, и понимаем друг друга. А когда вы о своем размышляли, я ничего не понимал. Слова, вроде, знакомые, а вместе – непонятно.