Прототип 2.0 | Часть I

Хотару-сан мечтательно вздохнула и бухнула перед Юки полную чашку риса. Пахло от него действительно черносливом, но вот порция…

— Нужна будет добавка — только скажи!

— Э… конечно. Спасибо большое, Хотару-сан.

Юки осторожно ковырнул палочками рисовую гору. Рядом фыркнул Сайто. Смешно ему! Самого-то не пичкают едой за два года.

Уже почти три.

С души, наконец, свалился тяжелый камень. Хотару-сан нисколько не изменилась, встречала всё так же — радостно и светло. У неё не возникало вопросов, что теперь делать с Юки и как с ним общаться. Подобно Сайто, она просто общалась — и всё.

А уж готовить за это время стала только лучше. Нужно будет потом поспрашивать, записать пару-другую новых рецептов. Ведь провал в два года ощущался и тут. Акеми было ещё далеко до кулинарных талантов Юки, а вот мама почти догнала и теперь давала советы, которые самому Юки в голову не приходили. Раньше-то было наоборот!

С каждым кусочком аппетит просыпался, а сомнения в своих силах и желудке — таяли.

Хотару-сан убедилась, что гость не сбежит, уселась напротив и начала бодро рассказывать все новости за прошедшее время.

О подругах и новой работе, о Сайто и страхе за каждый его поход в разлом, о ремонте, уж как без него, о раменной, которая, оказывается, закрылась: хозяин ушел в проходчики вместе с дочкой. У самой дочки открылся дар видящей.

Юки слушал о попытках научиться делать маникюр и каком-то волшебном гель-лаке, о разных прическах, красках, кондиционерах. О том, как у совершенно незнакомой ему женщины родился сын и теперь уже ползает сам, смешно гугукает, пытается говорить. Снова о Сайто, его экзаменах. О больнице, где лежал Юки: первое время Сайто бывал там почти каждый день. О…

С каждым словом глотать становилось всё сложнее, а палочки приходилось держать всё крепче, чтобы не дрожали в руках. Глаза предательски жгло. Внутренний голос бубнил «ты привык, так и должно быть, просто прими, прими, прими, прими» как мантру. До тех пор, пока палочки не остановились над полупустой тарелкой, а Сайто вдруг не окликнул, перебивая мать:

— Юки?

— Дома… тяжело, да? — голос Хотару-сан вдруг стал необычайно мягким. — Из-за отца, должно быть?

Палочки в руках Юки дрогнули, и он предпочел положить их, заодно отодвинув тарелку. Казалось, если он сделает хоть одно лишнее движение, эту боль, застрявшую комком в горле, раздирающую грудь, будет уже не остановить. Юки сам толком не понимал, чего он хочет: орать что есть мочи, ломать всё вокруг, разбить, наконец, лицо Сайто? Или запереться в темноте, там, где его не достанет ни время, ни звуки?

Провалиться обратно в сон, но уже не проснуться.

Глубокий вдох. Выдох. Пустая попытка справиться с голосом.

— Родители, они… Не как вы. Ничего не рассказывают. Всё прячут. Будто за два года ничего не случилось, а то, что случилось, давно можно выкинуть, сделать вид, что оно далеко и меня не касается. Даже Са… — Юки прикусил язык, ещё раз выдохнул. — Вы наоборот рассказываете всё как есть. От этого здесь всё как прежде. От этого я всё лучше и лучше понимаю, что дома просто… не знают, что со мной делать. Простите, думаю мне лучше…

— Конечно, они не знают, что с тобой делать! — Юки хотел было встать, но Хотару-сан и Сайто чуть ли не одновременно надавили ему на плечи, заставив удивлённо плюхнуться назад. — И, конечно, тебе тяжело! Ну, подумай сам, Юки. Посмотри на своего сухаря-отца, а? Он же давно выстроил тебе всю жизнь: учеба, карьера, свадьба, детишки. Ты старший сын, должен стать главой семьи и вести её за собой. Превзойти отца, сделать головокружительную карьеру! И вот это вот всё, что ему очень важно! Ты только вспомни, как и для кого ты учился? С каким удовольствием в детстве отдыхал у нас в гостях? Когда отца рядом не было. Это было и преследовало тебя всегда, даже если ты не замечал, а уж сейчас оно — ух!

— Это не так, и…

— Конечно, он не знает, что с тобой делать! — только усилила напор Хотару-сан. — Его мир сломался, как только ты стал Спящим! Весь идеальный план сломался! А ты растоптал осколки, когда проснулся, но не бросился в ВУЗ, а пошел учиться в проходчики. Прямо как Рю-сан. Для твоего отца, традиционного и консервативного, всё сломано. Перед ним рушится карточный домик, и он не знает: то ли ловить карты и ставить обратно, то ли собрать из них что-то новое. Ему было важно, чтобы ты стал успешным. Успешным, как видит и считает он! Но ты стал Спящим. И пока для всего мира ты особенный, чудо, для твоего отца ты тоже…

— Мам.

Хотару-сан осеклась, поняв, что её занесло. Но Юки договорил и сам:

—…сломанный. Знаю.

— Юки-чан, — тонкие нежные пальцы легко коснулись волос, перебрали одну из посветлевших прядок. — Родители любят тебя. Запомни. Ты не чужой им. Они просто… Это сложно понять, что такое возвращаться в свой дом, когда он уже другой, а своего больше нет.

— Но вы же поняли.

Хотару-сан улыбнулась: