Против ветра, мимо облаков

Багдасаров выскочил из машины и подбежал к внедорожнику Павла. В тусклом свете фонаря его костюм казался измятым и неопрятным, а глаза на тощем лице — абсолютно черными.

— Вы что себе позволяете? Вы…

Точным ударом в подбородок Павел послал адвоката в нокаут, открыл заднюю дверцу и погрузил обмякшее тело на заднее сиденье, связав и заклеив рот скотчем. Потом отогнал его машину на стоянку перед домом и вернулся. Багдасаров уже пришел в себя и мычал, извиваясь и пытаясь избавиться от сковавших его руки и ноги пластиковых наручников.

— Тихо, не то снова придется тебя ударить. — Павел хмыкнул, глядя на вытаращенные глаза пленника. — И сразу тебе говорю: когда я сниму скотч, я не хочу слышать крики насчет того, кто я такой, как я смею и что мне нужно, как и нытья, что я ошибся и взял не того. Ты Руслан Багдасаров, адвокат, живешь в доме, куда вела арка, под которой мы с тобой познакомились. И я — никто, но спрашивать у тебя имею полное право, так что лежи спокойно и не зли меня, от этого будет зависеть то, станет ли твое пребывание у меня в гостях просто неприятным или ужасным, если ты понимаешь, о чем я говорю.

Пленник затих, и Павел подозрительно принюхался.

— Если ты обоссал мне сиденье, я тебя грохну, клянусь.

10

Назаров не умел оставаться в стороне от событий. Его деятельная натура требовала находиться в гуще происходящего, он все видел и все замечал, сортируя и систематизируя впечатления, чтобы потом, обобщив, написать новую книгу, которая объяснит гражданам, почему они поступают тем или иным образом и почему по отдельности почти каждый из них вполне сносная личность, а в толпе они превращаются в коллективное бессознательное, и это касается интернет-толпы в том числе, и толпы, сидящей перед телевизором и потребляющей ложь.

А сейчас ему нужно выяснить, почему после убийства Дарины поднялся такой шквал негодования против Виктории, учитывая, что убитая популярностью не пользовалась, мягко говоря. Интернет-пользователи перемывали косточки Дарине, но в какой-то момент их гнев обратился против Виктории, и с того момента началась травля.

Назаров собирался выяснить, кто организовал эту травлю, а то, что это было кем-то организовано, ему ясно как день. Кто-то обратил толпу против Виктории, и нужно найти источник, а по прошествии стольких лет сделать это будет непросто.

— В какой-то момент появились особо хлесткие комментарии относительно Вики. — Назаров фильтровал сайты и понимал, что для такой работы его оборудование не годится, а вручную он будет искать до китайской Пасхи. — Но кто-то был первым, и этот кто-то светился постоянно, поддерживал настроение. Возможно, создал несколько десятков клонов и бродил по всем сайтам и группам, разбрасывая дерьмо, но делал это забавно, создавая интернет-мэмы. Исподволь, но достаточно быстро повернул настроения юзеров против Вики.

Когда количество едких комментариев о Вике перевалило за тысячу, Назаров был на грани ядерного взрыва. А думать, что когда все это происходило, он был в Париже, потом презентовал свою книгу по странам Европы — невыносимо. К тому же в его личной жизни воцарилась Анна — Снежный Ангел, как ее называли модные журналы. Утонченная, идеальная внешне, словно созданная талантливым скульптором, с лицом, которое оставалось прекрасным, даже когда она с размазанной косметикой, обдолбавшись наркотой, вытанцовывала голая посреди людного места, а потом блевала на пол посреди какого-нибудь пафосного приема. В его жизни тогда не было места прошлому, и он понятия не имел, в какую страшную беду попала Вика. И теперь, читая лавину грязи, которую услужливо сохранил кэш «Гугла», только теперь Назаров понял, через что пришлось тогда пройти Виктории Станишевской.

Это же очень серьезно — Интернет.

Это лишь кажется — ну, что там, нажал на кнопку «выйти», и все. Мир превратился в огромную деревню, где все обо всех если не знали все, то догадывались. А относительная анонимность позволяла не отвечать за свои слова. И оказалось, что это очень просто — начать травить кого-то в Интернете. В социальных сетях, в различных «Инстаграмах» и «Твиттерах» очень просто манипулировать массой людей. Для написания одной из своих книг Назаров несколько раз проводил такой эксперимент: брал фото известного человека, но обязательно уже умершего, и рядом писал якобы сказанные им слова, нелицеприятные для определенной группы людей. И юзеры яростно набрасывались на покойника, с проклятиями и пожеланиями гореть в аду, и ни один из них не усомнился в правдивости написанного, ни один не сказал: ребята, это лажа какая-то, не может быть, нужно проверить.