Простое море

Старпом скрывается в люке румпельного отделения. Август слышит, как залязгала якорцепь. Каховский решил подобрать канат. А что толку? Все равно здесь везде камни. В общем, капитану виднее, как калечить судно. Август стоит и ждет, что крикнет старпом из румпельного...

28

Волна, оборвавшая проводник, рухнула на шхуну и сдвинула ее сразу на полметра в воду. Правый борт задрался еще выше. Мокрые люди все еще не выпускают из рук до смешного легкий трос. Минуту назад его тянули вдесятером, с помощью лебедки. Демидов первый бросает трос. Он шлепается на палубу, мокрый и жалкий, как раздавленный червь.

— Иодзевич, Горбов, соберите трос, — говорит боцман матросам. — А то смоет за борт. Надо будет отдать его на «Нептун».

— Он и так к Нептуну попадет, — острит Горбов. — А мы его доставим или кто другой — на это Нептуну будет в высшей степени наплевать. — Он пинает трос ногой и садится на брашпиль. Иодзевич молча собирает трос.

— Горбов, — начинает капитан Демидов.

— Ну, я Горбов. А что?

— Соберите трос и снесите в подшхиперскую. Демидов заставляет себя говорить спокойно.

— Тут жизни гибнут, а вы из-за веревки шумите. По мне, так пропади она. Плакать не стану.

— Уйди с палубы.

Демидов произносит это тихо, глядя прямо в глаза матросу.

Горбов опускает глаза и встает с брашпиля.

— С палубы я не уйду. Помогу собрать, если вам так уж надо.

Горбов идет к Иодзевичу и поднимает свернутую бухту.

— Теперь слушайте, — говорит Демидов. — Сейчас «Нептун» будет делать второй заход. Проводник будем выбирать не брашпилем, а руками. Это будет в десять раз труднее и медленнее. Зато с гарантией, что не лопнет. Всегда успеем потравить. Нельзя, чтобы повторилась такая история. — Он указывает на размочаленный конец. — Теперь второе: «Нептун» будет подходить и подавать буксир неизвестно сколько времени. Судно ползет. Если так будет продолжаться — через сорок минут над водой останется только рубка и мачты. Но вполне возможно, что мы рухнем с этого камня даже в следующую минуту. Так что всем быть наверху. Вахтенному проверить. Мотористов, механиков, повариху — всех наверх. Всем надеть нагрудники. Тебе, боцман, тоже.

— Так надо воду откачать, — предлагает моторист.

— Откачать воду — это верная гибель. Если сразу дадим ход — поломаем винт. Не дадим хода — нас бросит дальше на камни и разобьет. Я уверен, что до крайности дело не дойдет. Но — быть наготове ко всему. «Нептун» уже подходит. Сколько, боцман, у нас бросательных?

— Четыре по тридцать пять метров.

— Свяжи по два. Пусть подают ребята, когда спасатель близко подойдет.

— Я буду подавать, можно? — спрашивает Горбов, вернувшийся из подшхиперской.

— Не выйдет, — говорит боцман. — Куда же против ветра подавать?

— Все выйдет, если захотим. — Демидов улыбается. — Не тонуть же мы сюда приехали!

29

Михаил Васильевич поднимается на мостик. Каховский не сразу узнает своего старшего помощника. Вчера еще он был свеж, как из парикмахерской. За ночь на подбородке и на щеках выросла густая черная щетина.

— В общем, чепуха. Обшивка, конечно, прогнулась, — старпом загибает один палец, — и два свища по шву, — старпом загибает еще два пальца. — Видимо, сварка была скверная. Перекалили металл. Я сначала с фонариком не разобрался. Думал, пробоина. Вижу — вода поступает. Но ничего. Только два свища. Мы их быстренько заделали.

Старпом разгибает пальцы, кладет руки в карманы ватника.

— Что дальше думаете, Виктор Сергеевич?

— То же, что и раньше. Приспустимся на канате. Подадим конец. Иного ничего не придумать. Может, вы посоветуете?

— Если на бочке спустить им проводник?

— Пронесет. Да и пока будем с бочкой возиться, «Аэгна» пять раз утонет. Видите, от нее один нос остался.

— А на шлюпке?

— Шлюпки уж позвольте оставить на тот случай, когда придется их из воды вынимать. Вот такое дело, дорогой Михаил Васильевич. Я уж тут за полтора часа все варианты спасания на море перебрал. Все ни к черту при такой погоде.

— Если бы не камни...

— Если бы не камни, нас с вами держать незачем было бы... Трави канат помалу! — кричит капитан.

Слышен лязг цепи. «Нептун» медленно ползет к шхуне.

— Игорь Петрович, попрошу опять на прожектор.

Игорь вылезает из угла рубки, где он прятался от ветра и холода, пока прожектор не был нужен.

— Каково там? — спрашивает старпом, показывая глазами на мостик.

— Дискомфорт, — мрачно отвечает Игорь и лезет наверх. Уже с мостика он продолжает: — За такую службу надо медали давать. И два выходных в неделю. Вы там на корме поаккуратнее с концами-то. Портите госимущество...

— Ладно, — говорит Каховский и вдруг улыбается. — Дам тебе два отгула за прожектор. Давай шевелись, третий!

30