Просто Давид

— Правда? Что же, тогда я расскажу. Видишь ли, юноша, хотя и уехал, вскоре понял, что в глубине души считает принцессу той же самой девушкой. Он любил ее и хотел взять в жены, поэтому ненадолго — очень ненадолго — впал в настоящее безумие, полагая, что сможет учиться, работать и вершить великие дела, пока сам не станет принцем и не женится тогда на принцессе.

— А он не смог?

— Нет. Начнем с того, что он утратил здоровье. А потом, далеко в домике на холме, кое-что случилось — и к нему перешла важнейшая обязанность. Пришлось вернуться, чтобы ее выполнять, а заодно попытаться выяснить, сможет ли он вернуть утраченное здоровье. Вот и все.

— Все! Ты же не хочешь сказать, что это конец! — воскликнула Джилл.

— Это конец.

— Но он нисколечко не хороший, — пожаловался Давид. — В сказках всегда женятся, чтобы жить-поживать и добра наживать.

— Правда? — мистер Джек немного грустно улыбнулся. — Наверное, так и происходит, Давид, — в сказках.

— А почему в этой не так?

— Боюсь, это невозможно.

— Почему он не может пойти к ней и попросить ее руки?

Мистер Джек гордо выпрямился.

— Нищий — принцессу? Никогда! Нищие не ходят к принцессам, Давид, и не говорят: «Я люблю тебя».

Давид нахмурился.

— Почему нет? Не понимаю, почему — если им этого хочется. Думаю, можно что-нибудь сделать.

— Нет, нельзя, — ответил мистер Джек, глядя на башни, венчающие холм напротив, — нельзя, потому что перед глазами нищего всегда эти серые стены, за которыми он представляет принцессу среди ее драгоценной роскоши.

Ни Давиду, ни Джилл не показался странным этот переход к настоящему времени, потому что это история казалась им абсолютно реальной.

— Ну, как бы там ни было, я думаю, надо это исправить, — объявил Давид, поднимаясь на ноги.

— И я так думаю, но мы этого не можем, — засмеялась Джилл. — И я хочу есть. Давайте посмотрим, что у нас найдется.

Глава XVIII Давид приходит на помощь

Стоял прекрасный лунный вечер, но на этот раз Давид не думал о луне. Всю дорогу до фермы Холли он размышлял об истории мистера Джека под названием «Принцесса и нищий». История не отпускала, он чувствовал, что не может ее забыть, и печалился по какой-то неведомой причине. Мальчик очень тихо подошел по дорожке к кухонной двери.

Было уже больше восьми вечера. Давид ужинал с мистером Джеком и Джилл и отсутствовал на ферме уже несколько часов. В дверях он резко остановился, а потом инстинктивно отступил в тень. На кухне горела керосиновая лампа. Она освещала плачущую миссис Холли у стола и мистера Холли с побелевшим лицом и поджатыми губами — он смотрел в пустоту. Потом миссис Холли подняла искаженное, залитое слезами лицо и дрожащим голосом спросила:

— Симеон, а ты не думал, что… мы могли бы попросить… Джона…

Симеон Холли посмотрел на нее с таким гневом во взгляде, что Давид даже испугался.

— Элен, больше ни слова об этом, — резко сказал мужчина. — Пойми, я скорее потеряю все и буду голодать, чем пойду… к Джону.

Тогда Давид бросился вон из кухни. Он прокрался наверх в свою комнату, оставил там скрипку, а потом сразу же спустился и отыскал Перри Ларсона, который курил, сидя в дверях амбара.

— Перри, что такое? — спросил мальчик дрожащим голосом. — Что случилось — там? — он указал на дом.

Мужчина выпустил из трубки дым, а потом вынул ее изо рта.

— Ну, сынок, сдается, я могу тебе сказать, раз так. Рано или поздно ты сам прознал бы, ведь то уж не тайна. Не подфартило им — мистеру и миссис Холли-то.

— Что это значит?

Перри заерзал.

— Ох, малец, скажи я тебе, так толку-то не выйдет. Вряд ли ты разберешь — уж совсем оно не по твоей части.

— Но в чем же дело?

— Так ведь в деньгах — а тебе-то нету разницы, что монеты, что всякие небылицы, как я погляжу. Ну, дело такое — тысячу долларов они задолжали-то. Смотри, вот каких, — объяснил он, роясь в карманах. В конце концов он извлек оттуда серебряный доллар и протянул Давиду на ладони. — А теперь подумай-ка, что их тысяча — это целые кучи, больше, чем я в своей жизни видел.

— Столько, сколько звезд на небе?

Перри кивнул.

— И-мен-но! Так вот, столько они и задолжали — мистер и миссис Холли-то — и в следующую субботу выходил им срок, чтоб уплатить. И все бы хорошо, ведь у них все деньги готовенькие в банке лежали. Так они собирались их в четверг-то забрать. И были гордые и довольные, да только сегодня новость узнали: в том банке все кувырком пошло, и его закрыли. Так у Холли ни цента, ни полцента не осталось, и, поди, не будет никогда. А коли и будет, так уж они не успеют.

— Но разве он не может подождать? Человек, которому они должны? Я думаю, ему придется, раз им нечем платить.

— Это уж вряд ли. Ведь эта ферма — лакомый кусок, а закладная у старого Стритера.

Давид удивленно свел брови.

— Что это — закладная? — спросил он. — Это как парадная зала? Про это я знаю, потому что она есть у моей Госпожи Роз, а здесь, внизу, у нас такой нет.

Перри Ларсон раздраженно вздохнул.