Проси, что хочешь: сейчас и всегда (ЛП)

Трус – замечательный пес, у него такая чудесная морда, что я не могу перед ним устоять. И каждый раз, когда я втайне от Эрика выхожу, чтобы прибраться в его будке и принести ему еду, бедняга благодарит меня единственным известным ему способом: он облизывает мне руки и лицо, виляет хвостом и кружит вокруг меня.

Вечером, когда мы заходим в дом Сони, Марта, сестра Эрика, встречает нас широкой улыбкой.

- Как здорово, что вы уже здесь!

Эрик кривит лицо. Праздники, которые организует его мать, ему совсем не по душе, но он понимает, что обязан на них присутствовать. Он делает это ради Флина, а не ради себя. Всем гостям, присутствующим в гостиной, Эрик представляет меня, как свою невесту. Я вижу гордость в его глазах и в том, как он по-хозяйски держит меня.

Спустя несколько минут он заводит с несколькими мужчинами разговор о делах, и я решаю поискать Марту. Но как только я отхожу от Эрика, меня останавливает какой-то парень.

- Привет! Я – Юрген. А ты Джудит, верно?

Я соглашаюсь, и он говорит:

- Я кузен Эрика.

И шепотом добавляет:

- Тот, который занимается мотокроссом.

Мое лицо освещается улыбкой, и я с радостью продолжаю с ним беседу. Он называет несколько мест, где собираются люди, чтобы заниматься этим видом спорта, и я обещаю ему прийти. Юрген убеждает меня воспользоваться мотоциклом Ханны. Соня уже рассказала ему, что я занимаюсь мотокроссом, и теперь он горит желанием увидеть меня в деле. Краем глаза я замечаю, что Эрик смотрит на меня, и по его лицу видно, что он понимает, о чем мы разговариваем. В ту же секунду он уже стоит рядом со мной.

- Юрген, давно не виделись! – приветствует Эрик молодого человека, снова крепко хватая меня за талию.

Кузен улыбается.

- Возможно, потому что ты этого не очень хотел?

Эрик качает головой.

- Я был очень занят.

Юрген больше не возвращается к теме мотокросса, и почти немедленно они оба погружаются в какую-то скучную беседу. Я снова решаю пойти поискать Марту и нахожу ее курящей на кухне.

Когда я подхожу к ней, она предлагает мне закурить. Обычно я не курю, но с ней за компанию мне всегда нравится это делать, поэтому я беру одну сигарету.

Вот так мы, такие гламурные, в вечерних платьях стоим, курим и болтаем о своем, о девичьем.

- Как дела с Флином?

- Уф! У нас с ним необъявленная война, - усмехаюсь я.

Марта кивает головой и, наклонив ко мне голову, шепчет:

- Если это послужит тебе утешением, то у него необъявленная война со всеми женщинами.

- Но почему?

Девушка смеется.

- По словам психолога, из-за смерти матери. Флин считает, что женщины – это непостоянные создания, которые приходят и уходят из его жизни. Поэтому он старается не показывать нам свою привязанность. Со мной и с мамой он ведет себя точно так же. Он никогда не демонстрирует нам свою любовь, и при любой возможности отвергает нас. Но мы уже к этому привыкли. Единственный, кого он любит и ставит выше остальных, это Эрик. Он испытывает к нему особенную любовь, иногда, на мой взгляд, даже нездоровую.

Мы пару секунд молчим, пока, наконец, я не могу больше держать все в себе.

- Марта, мне бы хотелось сказать тебе кое-что по этому поводу, но это может тебя обидеть. Кто я такая, чтобы давать советы в таком вопросе, но если я тебе не выскажусь, то просто взорвусь!

- Давай, - с улыбкой отвечает она. – Обещаю, что не обижусь.

Но сначала я делаю затяжку и выпускаю изо рта дым.

- С моей точки зрения, мальчик так держится за Эрика, потому что он единственный, кто его никогда не бросал. И прежде чем ты, что-нибудь возразишь, я скажу так. Я знаю, что ни ты, ни твоя мать его не бросали, но я имею в виду то, что, возможно, только Эрик занимается его воспитанием, ругает его и объясняет ему, почему он это делает, а в важные для ребенка даты, как например Рождество, не оставляет его одного. Флин – ребенок, а дети ищут любви. И если он из-за того, что случилось с его матерью, плохо реагирует на женщин, именно вы с матерью должны сделать все, что в ваших силах, чтобы он понял, что, хотя его мать и ушла от него, но вы-то здесь, рядом. И никогда его не бросите.

- Джудит, уверяю тебя, что мы с мамой все это делали.

- Я в этом не сомневаюсь, Марта. Но, возможно, вам следует поменять тактику. Не знаю, если не работает одно, надо попробовать что-то другое.

От воцарившегося молчания у меня мурашки побежали по коже.

- Смерть Ханны всем нам разбила сердца, - наконец произносит Марта.

- Могу себе представить. Наверное, это было ужасно.

Ее глаза наполняются слезами, и я обнимаю ее. Марта улыбается.

- Она была мотором и центром всей семьи. Она обожала жизнь, всегда была весела и…

- Марта… - шепчу я, заметив, как по ее щеке вниз катится слеза.

- Она бы тебе понравилась, Джуд, уверена, вы бы хорошо поладили.

- Конечно, да.

Мы обе глубоко затягиваемся нашими сигаретами.

- Я никогда не забуду лицо Эрика тем вечером. В тот день он не только увидел, как умерла Ханна, но еще и потерял отца и невесту.

- Все в один день? – с любопытством спрашиваю я.

Мы никогда много не говорили с Эриком на эту тему. Я не могу его спрашивать, не хочу заставлять его вспоминать.