Прошлым летом

– Звучит божественно, – ответила Элла, прижимаясь к нему. У них в номере была ванна на двоих. Они накатались до упаду на лыжах. Ее ноги дрожали, как желе. Она не отказалась бы от горячей ванны. И от горячего секса, осознала она, когда рука Дэмьена нырнула под резинку ее лыжных брюк.

Но стук в дверь прервал очарование момента.

– Потом, – пообещал Дэмьен, быстро целуя ее.

– Кто это?

– Доставка.

– Ужин? Уже? Когда ты успел заказать его?

Он улыбнулся и открыл дверь. Юноша в черно-белой униформе отеля вкатил в номер тележку. Элла увидела бутылку вина, бокалы и четыре блюда, накрытые высокими крышками.

– Куда прикажете, сэр? – спросил официант.

– К окну. Будем смотреть на снегопад, – ответил Дэмьен, глядя на Эллу. Заметив ее выражение, он нахмурился и подошел к ней.

– Все в порядке? – прошептал он ей на ухо, так, что она еле могла расслышать его.

Элла медленно покачала головой. Она поднесла руку к горлу, туда, где уже формировался комок, мешающий ей сглотнуть. Она услышала запах пищи, донесшийся из-под крышек, когда тележка проехала мимо нее.

– Хотите, чтобы я открыл вино? – негромко спросил официант.

– Нет, я сам, – ответил Дэмьен, не отводя глаз от Эллы. – Эл, скажи что-нибудь. Ты как-то неважно выглядишь.

– Да, сэр, – официант снял крышки, и Элла заглянула туда через плечо Дэмьена. На столе стояла жареная индейка, крошечная, чуть больше курицы, и все приложения к ней, положенные для Дня благодарения в пятизвездочном курортном отеле. Картофельное пюре, густая подливка, клюквенный соус, зеленая фасоль с карамелизованным луком и полный набор овощей – морковка, пастернак, бататы. Дэмьен превзошел сам себя. От блюд подымался ароматный пар. Запах жареной индейки ошеломил Эллу. Теплый, сочный… и отвратительный.

Ее желудок скрутил спазм, и она икнула. Зажав рот рукой, Элла кинулась в ванную, еле успев добежать до унитаза. Меньше чем через минуту она услыхала щелчок закрывающейся входной двери, и в ванной появился Дэмьен. Он наклонился к ней. Его руки осторожно подняли ее волосы, отводя их от лица.

С пустым желудком и ободранным изнутри горлом она чувствовала себя так, словно по ней проехала снегоуборочная машина.

– Извини, – хрипло произнесла она. Она разрушила романтический вечер, который он так планировал.

– Не за что, – он протянул ей полотенце. Она промокнула лицо. – Ты съела что-то не то?

Он думал, что она отравилась. Она покачала головой:

– Нет, я просто не люблю индейку.

Он улыбнулся:

– Неслабая реакция на нелюбимую пищу. Ты уверена, что это не аллергия? Я слышал, что неприятного запаха может быть достаточно для…

Она снова покачала головой. У нее не было аллергии, но она должна была объяснить Дэмьену. Запах индейки всегда напоминал ей о худшем дне в ее жизни. Она не ела ее с шести лет. И с тех же пор не праздновала День благодарения.

– В День благодарения погибли мои родители.

– Господи, Эл, прости. Я же не знал.

Дэмьен знал, что ее родители умерли, когда она была маленькой, но в подробности она не вдавалась, не видя в этом смысла. Дэмьен не общался со своими родителями, а ее родители умерли. Они просто не разговаривали об этом.

Но теперь она должна была объяснить ему, почему она ненавидит этот праздник, ведь им придется проводить его вместе всю жизнь. Ужин был недешев, и ей было страшно стыдно, что она испортила его план.

Он протянул ей стакан воды.

– Спасибо, – сказала она, прополоскав рот и сплюнув в раковину. – Я ненавижу Благодарение.

– Я догадался, – засмеялся он. – Погоди, мы сейчас все обсудим.

Дэмьен вышел из ванной, закрыв за собой дверь. Элла услыхала звяканье посуды, скрип колесиков, открывание и закрывание двери. Минутой позже он вернулся, протягивая ей руку. Они вернулись в комнату. Тележки не было. Элла заметила, что окно немного приоткрыто, а вентилятор вертелся, разгоняя запахи. На глаза ей набежали слезы. «Извини». Она чувствовала себя глупой и тупой. Ей не верилось, что ее вырвало. Уже много лет у нее не было такой сильной реакции на этот запах.

– Да не за что. Мы потом закажем стейк. Не хочешь бокал вина? – Она кивнула, и он открыл бутылку и налил им по бокалу. Протянув ей бокал, он сказал тост: – Счастливого Неблагодарения.

У Эллы вырвался жидкий смешок:

– Счастливого Не-благодарения.

Дэмьен устроился на маленьком диванчике и похлопал по подушке, приглашая ее присоединиться к нему. Он укрыл их пледом и обнял ее за плечи. Какое-то время они просто пили вино и смотрели на снег за окном. Она понимала, что он ждет, чтобы она рассказала, почему не празднует этот день, и любила его еще больше за то, что он не настаивал. Но она была готова рассказать.

– Я не очень многое помню про своих родителей, в основном то, что мне рассказывала тетя Кейти. Но я помню, что они много ссорились. Ну, мама кричала. Папа просто слушал. Тетя говорила, что он любил маму больше всего на свете и был готов на все, чтобы она была счастлива. Неважно. Мама забеременела в старшем классе школы. Ее родители хотели, чтобы она сделала аборт, и угрожали отдать деньги на университет, которые они скопили, на благотворительность.