Прощение

- Небеса не шлют добрых знаков проституткам, - ответила Адди.

- Не будь так категорична, - сказал он, беря ее под руку.

В гостинице портье не было на месте. Вместо него висела записка: "Ушел домой отмечать Рождество". Роберт зашел за стойку и взял ключ от номера.

- Кто сказал, что в гостинице нет мест? - Он улыбнулся Адди и прикоснулся к ее спине, направляя к лестнице. На втором этаже он открыл дверь, они вошли в комнату, и он зажег лампу. Комната была простой, но чистой, с оштукатуренными стенами и занавеской на окне. Он подошел к круглой железной печке, присел и открыл дверцу топки.

- Но, Роберт, мы же не заплатили за эту комнату.

- Ничего. Я подойду к Сэму утром, или когда он вернется.

Она стояла в нерешительности около открытой двери. Он поднялся и обернулся.

- Я должен пойти за дровами. В передней стоит бачок с водой, если только она не замерзла. Он, должно быть, сейчас уже почти пустой, так что ты сможешь его поднести к печке, хорошо, Адди? Я скоро вернусь.

Она спустила с рук Рулера, который прежде всего обследовал комнату. Через несколько минут пришел Роберт с охапкой дров, набил топку и разжег печку. Закрыв дверцу и поправив решетку, он поднялся и вытер руки.

- Когда ты помоешься, постучи в стенку. Тогда мы поговорим, если захочешь.

- Спасибо, Роберт.

Он улыбнулся.

- Я принесу тебе ночную рубашку, подожди минутку. Она прислушалась к его шагам. Вскоре он вернулся и подал ей сложенную ночную рубашку из фланели в голубую и белую полоску. Глаза ее наполнились слезами, сквозь которые прямые полоски на рубашке казались изогнутыми.

- Спасибо, Роберт.

Он подошел к ней и приподнял подбородок костяшками пальцев, глядя в ее глаза.

- Постучи, - прошептал он и вышел, закрыв за собой дверь.

В комнате стояло кресло-качалка. Адди опустилась на него, нагнулась и спрятала лицо в мягкой фланели рубашки. Она долго сидела неподвижно, думая о том, каковы могут быть намерения Роберта. Вода зашипела, и она встала, охваченная странным желанием помешать ее пальцем. Единственным сосудом для мытья был большой таз под умывальником. Она обошлась им и вскоре, аккуратно развесив полотенца, встала рядом с раскаленной печкой, греясь и чувствуя, как страх покидает ее душу и тело. Она надела ночную рубашку, и ей показалось, что она заняла место Роберта, где все было нормально и надежно, где жизнь имела свою цель. Она причесалась и вспомнила, что ему не нравились ее волосы, покрашенные в черный цвет. Тогда она сняла сырое полотенце и закрутила его на голове наподобие тюрбана. Потом постучала в стенку.

Она услышала звук открываемой и закрываемой двери, затем приближающиеся шаги. Дверь ее комнаты открылась, и он сказал:

- У тебя теплее, чем у меня. Можно войти?

- Конечно.

Он вошел и закрыл за собой дверь. На нем были черные шерстяные брюки на подтяжках и белая рубашка. На ногах - ботинки с высоким верхом. Он взял ее за руку и подвел к лампе.

- Дай-ка я посмотрю на тебя. - Роберт взял ее голову обеими руками и повернул к яркому желтому свету. Вглядевшись в лицо пристально, он сказал с легкой улыбкой: - Да, теперь это наконец действительно Адди Меррит. Как ты себя чувствуешь?

- Намного лучше. Удивлена. Растеряна. Испугана.

Он опустил руки.

- Ты предпочла бы быть одна сейчас, Адди?

- Нет, я... ведь сочельник, а кто хочет проводить его в одиночестве? Я хочу говорить, Роберт, разговаривать. Но, быть может, это не совсем хорошо для тебя, если узнают, что ты находился в одной комнате со мной. У Розы это одно, а здесь - другое. Это ведь, я уверена, вполне респектабельная гостиница.

- Адди. - Он взял ее за руку и подвел к кровати. - Ты должна теперь думать о вещах действительно значительных. - Он взбил подушку, прислонил ее к спинке кровати. - Садись и подвинься немного, - Он сел на покрывало рядом, обнял ее и прижал к себе. Потом вытянул ноги и сказал: - Слушай... Колокола перестали звонить.

Они прислушались. Было слышно только, как гудело пламя в печке. Да кто-то храпел в комнате напротив. Рулер вспрыгнул на кровать и улегся, свернувшись калачиком, на коленях у Роберта. Роберт и Адди рассмеялись.

- Ну вот, последний штрих, - заметил он. Она опять засмеялась, но оборвала смех и вздохнула.

- О, Роберт, я не знаю, с чего начать,