Прощение

- Да. - Она приподняла и отодвинула юбки, и, когда он сел, они закрыли почти всю его ногу. Его колено тесно прижалось к ее ноге. Он взял ее за руку.

- Я люблю тебя, Адди.

Она закрыла глаза и опустила голову, но он успел заметить слезы на ее лице.

- Я тоже люблю тебя, - едва вымолвила она. Он прикоснулся к ее щеке.

- Почему же ты плачешь?

- Н-не знаю. - Она тихо всхлипывала, наклонившись вперед. Ее печаль проникла в его душу, и сердце защемило.

- Ну, пожалуйста, Адди, не плачь. - Он неловко обнял ее, мешала ее широкая шляпа. - Адди, дорогая, ну же, ну... - Он никогда не утешал плачущих; слова, им произносимые, сжимали у него все внутри. - Ведь нет никаких причин для слез, все в полном порядке. Я получил согласие твоего отца на брак с тобой.

Она отшатнулась, глаза ее широко раскрылись.

- Он сказал "да"?

- Да, через год, когда ты окончишь школу. - Роберт потянулся к ней и снял ее шляпу. Булавка осталась в ее волосах и растрепала их, одна прядь, как капля меда, упала ей на шею.

Эти слова вызвали новый поток слез. Он чувствовал себя совершенно беспомощным, тщетно пытаясь остановить их. Он прижал ее к себе, так что она чувствовала биение его сердца.

- В чем дело, Адди? Ты разбиваешь мое сердце, я не знаю, что мне делать. Ты что, не хочешь выйти за меня замуж?

- Я не могу... ты не должен спрашивать м-меня.

- Но я спрашиваю. Скажи, ты выйдешь за меня через год?

Она откинулась назад.

- Нет.

Он почувствовал, как внутри у него все напряглось и стало словно хрупким. Его обуял страх. Он схватил ее за руки, привлек в свои объятия, стал жадно целовать. Неужели ему придется жить без нее?! Ведь уже с тринадцати лет он знал, что настанет день, когда он женится на ней. Она больше не сопротивлялась, ее ответный поцелуй был горячим и страстным, в нем было все - неуверенность и желание, отчаяние и радость... Они слились в тесном объятии, губы их раскрылись. Он ласкал ее грудь, и она застонала, когда его язык проник в ее рот.

- Адди, пойдем куда-нибудь, где мы будем одни.

- Нет!

- Ну, пожалуйста... - Он целовал ее, гладя ее грудь через накрахмаленное платье и мягкое белье.

- Роберт, перестань. Мы же в саду, здесь люди.

Но он специально выбрал это место, чтобы быть в стороне от публики.

- Пойдем со мной, Адди, пожалуйста. - Его голос стал хриплым.

- Куда?

- Я знаю одно место. Я как-то доставлял туда подпорки для растений по просьбе отца.

- Нет.

- Как ты можешь говорить "нет", когда чувствуешь и хочешь сказать "да"?

- Нет, мы не должны.

- Пожалуйста, там мы сможем видеть друг друга. Я так хочу тебя видеть, Адди!

До них донеслись голоса из-за самшитовой изгороди, послышались шаги по дорожке, они становились все громче. Роберт выпустил Адди из объятий, продолжая пристально глядеть на нее и волнуя ее своим взглядом. Он потянулся за ее шляпой.

- Надень ее и идем.

Закрытая Робертом и завесой из зелени от посторонних взоров, она поправила заколки в волосах и приколола булавкой соломенную шляпу. Он вручил ей зонтик, взял за локоть, и они вышли, обменявшись ничего не значащими приветствиями с вновь пришедшими. За изгородью он взял ее за руку и быстро повел через газон к проходу в зарослях, где им пришлось низко наклониться, а Адди снять шляпу, чтобы пробраться. Дальше дорога шла через рощу к небольшому белому сараю с бревенчатыми дверями. Перед ним стояла тележка с цветами, собранными садовниками накануне.

Роберт попробовал двери. Они были незаперты, но внутри сарай был заполнен садовым инструментом, ведрами, рейками и решетками для вьющихся растений. Только небольшая часть пола была свободна от всего этого, но там лежала кучка земли.

- Черт побери! - Роберт огляделся вокруг. Он подошел к передку тележки, держа Адди за руку. Перешагнув через упряжь, лежавшую на земле, он схватил тележку за передок, подтянул вперед к дверям, наклонил и вывалил ее содержимое на пол, как бы постелив ковер из вянущих цветов. Он привлек к себе Адди, обнимая и целуя ее, и опустился вместе с ней на упругую цветочную подушку.

- Роберт, твой новый костюм... - смогла выговорить она.

- Все равно... - Пятна от роз, ноготков и шпорников уже появились на рукавах его пиджака.

- Но ведь сюда могут войти.

- Сегодня воскресенье. Все садовники сидят дома. - Он целовал ее так, как Адам Еву перед тем, как она нашла яблоню, потом положил на спину и склонился над ней, вглядываясь в ее лицо в неровной тени, отбрасываемой увядшими цветами и зеленью с пьянящим ароматом.

- О-о-о, Адди, ты такая красивая!

Он сел, снял пиджак, отбросил его, схватил ее в объятия и, откинувшись назад, посадил на себя. Их губы опухли от долгих, страстных поцелуев, Роберт приподнял коленом ее юбки, раздвинул ноги. Они затихли на мгновение, чтобы перевести дух.

- Адди, я так люблю тебя, - выдохнул он.

Не сводя глаз с ее лица, он повалил ее на спину.

- Роберт, - прошептала она, - мое новое платье... - Лепесток цветка упал с его волос на ее лицо.

- Давай снимем его.

Ее зеленые глаза были прикованы к его лицу, казалось, что ей трудно дышать.