Прощание. Последний конфликт

Он ступил ко мне в каюту не так уверенно, как это обычно делал Диорн. Было в движениях цельного пришельца что — то мягкое, плавное, что — то от Мая. Осмотревшись и найдя взглядом Веника, Майдиорн кивнул ему так, словно собака могла ответить, а затем сосредоточил внимание на мне и без предисловий сказал:

— Мне нужно проверить.

Не подозревая, что собирается делать Ардрейн, я только подняла брови, призывая продолжать, а в следующее мгновение оказалась прижатой к стене каюты, смутно осознавая, что дверь наружу Бонни так и не задраила. Наклонившись, бывший сосед оказался на одном уровне с моим лицом и с минуту задумчиво рассматривал меня. Честное слово, я себя как на приеме у рентгенолога почувствовала. Нет, в том, что никакого влечения он по отношению ко мне не испытает, я была уверена на все сто. Для этого он слишком часто общался с матерью, не дающей спуска ни на мгновение, и я, украдкой издали наблюдая за их совершенно непонятными для простого обывателя научными диалогами, могла с уверенностью судить о том, как со стороны Майдиорна понемногу зарождается привязанность. Не знаю, испытывала ли мама что — нибудь подобное, но была уверена, что вместе Май и Диорн своего не упустят. Потому — то и расслабилась, когда в глазах пришельца застыл понятный вопрос.

— Быстрее. Я опаздываю.

И все бы было ничего, только вот я услышала удаляющиеся шаги, которые поначалу направлялись явно к моей каюте. Когда Майдиорн интерес удовлетворил, я на прощание помахала ему ручкой:

— Не забудь попросить Бонни закрыть дверь!

Я шла по направлению к Преображенскому. На пути находилась та самая каюта, в которой мне стало плохо. В которой я видела Оленьку на одном из мониторов… Черт дернул меня заглянуть внутрь!

— Александр Вячеславович? — удивленным голосом спросила я, чувствуя себя вправе интересоваться, почему он пропадает не там, где мы должны были встретиться. — Наше с вами занятие в силе?

С ним была Алина. За две недели спокойной жизни с ним впервые была Алина. И не будь она лейнианкой, я с уверенностью сказала бы, что она светилась от злорадства. И пусть создавалось ощущение оживленной беседы, хмурый вид Преображенского не оставил сомнений в том, кто именно был у приоткрытой двери моей каюты. Но я все еще надеялась решить все цивилизованным способом.

— А, Лейквун, — он собрался и нацепил на лицо лейнианскую маску с такой поразительной скоростью, возвращая лицу вежливое выражение, что я испытала нечто сродни удару под дых: когда Преображенский так делал, он имел свойство закрываться от внешнего мира, как бы прятал спальню в своей квартире за непроходимой стеной, оставляя доступ только до гостиной. — Я как раз направлялся туда, но вы немного задержались, и я решил побеседовать с коллегой. Что заставило вас припоздниться? — как можно заинтересованней спросил он, и мне захотелось на мгновение прикрыть глаза, сосчитать до десяти и попросить его прекратить играть спектакль. Он что — решил отомстить на виду у Алины?

— Майдиорн зашел. Поговорить, — чувствуя странную необходимость выяснить, до какой грани сможет довести нелепый разговор Преображенский, я сделала ударение на последнем слове. Ну, может быть, хоть сейчас этот истукан сообразит пораскинуть мозгами? С какой бы целью я стала дразнить его, да еще и с помощью Майдиорна?!

— И как, хорошо поговорили? — продолжал издеваться Саш. Алина только молча переводила заинтересованный взгляд с одного участника диалога на другого.

— Вполне, — как можно более спокойно отозвалась я. — Успел схватить меня за талию, полапать грудь и поцеловать.

— Схватить за талию? — делано изумился Саш. — Вот так?

И все бы ничего, вот только опытным образцом он избрал Алину. К явному удивлению — поначалу — и плохо скрываемой радости — потом, когда осознала свое счастье — той. Нет, ударом под дых это не было. Но очень близко к тому.

— Да, очень похоже, — живо кивнула я, под разным углом наблюдая, как уверенно держит рука Преображенского талию Алины и как явно крутятся шестеренки в голове блонди. Убить кадровика было на тот момент единственной мыслью, но я сдержалась. Чтобы я — и велась на обиду какого — то безэмоционального электроника?! — Он еще грудь лапал, — напомнила я, уже зная, что последует за этим.