Пророк

— Элли… не бросай меня больше. Пожалуйста, — он снова ахнул, будучи не в состоянии двигаться. — Боги, я сделаю всё, что ты захочешь. Я сделаю всё, что ты пожелаешь… что угодно. Я даже обувь больше не буду снимать перед кем-то посторонним. Я сделаю всё, что ты захочешь, всё что угодно…

Злость рябью вышла из моего света, и Ревик застонал, стискивая мои волосы.

— Боги, Элли. Элли… помнишь тот первый раз? Помнишь?

В этот раз я уловила проблеск настоящего воспоминания и мгновенно поняла, что он имел в виду.

Я увидела нас обоих перед тем камином в Гималаях, и моё горло сдавило от боли. Он умолял меня взять его в рот вскоре после того, как мы оба начали становиться странными от секса… так что, может, после второго или третьего раза. Он умолял меня, хотя я сама предложила, но как только я начала, он также продолжал меня останавливать.

Он был наполовину не в себе, устраивал своё и моё тело так, чтобы он мог наблюдать; говорил мне, как долго он фантазировал о том, как я буду делать это с ним; останавливал меня, чтобы мы могли потрахаться, а потом снова умолял меня сделать это.

В какой-то момент он потерял контроль — возможно, по-настоящему; возможно, в самый первый раз.

Он потерял контроль, и это продолжалось часами.

Глядя на него теперь и вспоминая, я осознала, что он получил больше наслаждения от наблюдения за мной, чем от самих ощущений.

— Я помню, — пробормотала я, целуя его прямо под пупком.

— Я люблю тебя, — боль отразилась в его голосе. — Элли… я обожаю тебя. Пожалуйста, больше не бросай меня.

— Я тебя не бросала, Ревик.

Он надрывно ахнул.

— Я сожалею о том, что сделал. Прости…

— Я не хочу, чтобы ты извинялся, Ревик.

— Тебе необязательно делать это, — сказал он. — Нам необязательно делать всё это. Что бы ни произошло между нами, я больше ни к кому не приближусь… клянусь богами, Элли. Я этого не сделаю. Я больше никогда не сделаю ничего подобного.

Игнорируя его слова, я обвела языком жёсткую часть его члена, и Ревик издал очередной стон, силясь сказать больше.

Однако мне не нужно было, чтобы он ещё что-то говорил.

Я не нуждалась в его чувстве вины. Я хотела, чтобы он завязал с этим дерьмом. Я хотела, чтобы впредь мы были честны друг с другом.

Образы того, что сделал со мной Дитрини, поднялись в моём сознании, и я ощутила, как Ревик резко отреагировал. От него исходила ревность, печаль, злость. Его ревность на мгновение пересилила меня, когда ещё больше этих образов ударило по моему aleimi, вызывая ещё больше противоречия в его свете.

Я знала, что та история с Дитрини притягивала его и отталкивала, возбуждала и вызывала отвращение, заставляла ревновать, злиться и печалиться настолько, что он не мог связно мыслить. Я ощущала эту борьбу эмоций. Я даже понимала это. Какие-то части меня даже могли этому посочувствовать.

Но я ощущала, на какие образы он реагировал сильнее всего.

Помедлив, я сосредоточилась на его лице.

— Ты хочешь, чтобы я привела сюда кого-то ещё? — спросила я.

Его боль ухудшилась. Я чувствовала, что он пытается контролировать эту боль, чувствовала вплетавшийся в неё страх вместе с усилившейся ревностью и злостью на меня за то, что я вообще это предложила.

— Нет, — ответил он.

— Нет? Не дури меня, Ревик.

— Нет. Нет, Элли… я этого не хочу. Клянусь богами, не хочу. Бл*дь, я не хочу этого.

— Что, если я скажу тебе, что хочу этого? — спросила я.

Противоречие рябью пронеслось по его свету, парализуя его.

Похоже, в этот раз им овладел страх, но в этом страхе присутствовало столько боли, что я невольно ахнула, скользнув пальцами в его волосы. Несколько минут я просто массировала его, а Ревик лежал почти неподвижно, ахая на каждом вздохе, пока его свет притягивал меня, просил…

— Пожалуйста, — простонал он. — Я сделаю это, если ты захочешь. Я пообещал… Я сказал, что сделаю всё, чего ты захочешь, и я говорил серьёзно. Но gaos, Элли, пожалуйста. Не надо никого другого. Пожалуйста.

На его глазах выступили слёзы.

В этот раз я ощутила в нём обиду, почти отчаяние.

— Пожалуйста, — он закрыл глаза. — Пожалуйста… не поступай так со мной. Пожалуйста…

— Хорошо, — я ласкала его лицо. — Хорошо, Ревик.

Ощутив моё согласие, он лёг обратно на постель. Облегчение исходило из его света, разливаясь вокруг меня интенсивным теплом. Там жила любовь, притягивающая сильная привязанность, желание, которое теперь ощущалось более открытым, пусть и по-прежнему слегка вибрировало страхом.

— Пожалуйста, — пробормотал он. — Пожалуйста, не проси меня наблюдать за таким. Я не смог бы справиться с этим, Элли. Правда не смог бы, бл*дь.

Я кивнула, сглотнув. После небольшой паузы я спросила:

— Что, если я имела в виду не себя? Что, если бы я хотела понаблюдать за тобой с кем-то другим?

Его тело напряглось. Я вновь ощутила этот страх, струящийся по его свету. Я чувствовала, как он пытается меня прочесть, и как полыхает его ревность. Он хотел знать, что я имела в виду, увидеть это в деталях. Я показала ему, и он издал низкий стон, сжимая пальцы в моих волосах.

— Ты этого хочешь? — спросил он. — Ты хочешь, чтобы я сделал это, Элли?