Пророчество

— Не сходится. Сесилия купила у него старую одежду, чтобы переодеваться мальчиком, — так и было. А дворцовые стражи поспешили арестовать сэра Эдуарда, чтобы показать королеве, как ловко они распутали дело. Но я не за этим вас позвала. Есть еще кое-что. — Она поманила меня поближе и вытащила из-под плаща бархатный мешочек, завязанный поверху лентой. — Леди Ситон перебрала вещи Сесилии, чтобы вернуть их отцу, — заговорила она так тихо, что ей пришлось почти прижаться ко мне лицом, иначе я не разбирал слова. Моей щеки коснулось теплое девичье дыхание. — Думаю, она рассчитывала найти что-то, что указывало бы на тайную связь Сесилии, да не нашла. Ничего не знала про подушку.

— Какую подушку?

— Это была ее самая любимая вещь — Сесилия сама вышила эту подушку еще в детстве. Цитата из Библии, цветочная рамка… Ну, вы знаете, как обычно. Она клала ее в свою постель, и поначалу я думала, что это просто сувенир на память, чтобы не так скучать по дому, но однажды Сесилия показала мне, как она распускает шов и прячет тайные подарки внутрь. — Девушка передала мне бархатный мешочек.

Я взвесил его на руке: легкий, а внутри что-то побрякивает.

— Дары ее поклонника, все, что она зашила в подушку. Не знаю, будет ли вам от этого прок. Я сама никакого намека в них не вижу, но, может быть, вы что-то поймете. Только поскорее, а то все спешат обвинить сэра Эдуарда, и будет ужасно, если его казнят. — Эбигейл детским, умоляющим жестом потянула меня за рукав. — На кольце есть рисунок, герб, и это не герб Беллами, правда, я не знаю, чей он. Но вы могли бы отдать его лорду Бёрли, он, наверное, разберется.

— Может быть. Вы кому-нибудь еще говорили об этих подарках?

Девушка смущенно отвернулась, но затем снова обратила взгляд ко мне и решительно покачала головой. Мне показалось, что-то она утаивает.

— Чуть было не проговорилась, когда арестовали сэра Эдуарда, но я не могла напрямую обратиться к лорду Бёрли. И я помню, что вы мне говорили: если убийца — кто-то из придворных, ему известно, что мы с Сесилией дружили, ведь так? И он может опасаться, что она доверила мне свои тайны, и захочет мне тоже заткнуть рот. — Девушка приоткрыла обращенное ко мне лицо, и даже в тусклом свете под аркой я увидел, как она бледна, как дрожат ее губы, хотя она мужественно пыталась справиться со страхом.

— Вы очень отважно поступили, доставив мне вещи Сесилии. Большое вам спасибо. Уверен, это поможет найти убийцу. — Пытаясь подбодрить девушку, я сжал ее хрупкие плечи. — Что же до грозящей вам опасности, думается, злодей, если то не был сэр Эдуард, рад-радехонек, что подозрение пало на другого человека, и предпочтет оставаться в тени. Зачем ему привлекать к себе внимание еще одним преступлением, коли появился шанс остаться безнаказанным?

— Думаю, все зависит от того, почему он убил Сесилию, — проницательно возразила Эбигейл. — Бывает так, что мужчина убивает женщину, потому что сделал ей дитя и не хочет жениться, — о подобных историях все мы знаем. И поначалу во дворце все думали, что в этом причина. Но то, как он выложил ее тело… — Девушка содрогнулась. — Это наводит на другую мысль. Может быть, он убил ее, потому что она узнала лишнее? И теперь он позаботится о том, чтобы и ее подруги не проговорились, ведь она могла поделиться и со мной, да, сэр?

Глядя в ее серьезное личико, я подумал, что до сих пор недооценивал Эбигейл Морли. Она в точности повторила мои собственные мысли. Я гадал даже, вела ли себя леди Ситон в тот вечер столь сдержанно и настороженно из страха перед сплетнями или же у нее был иной мотив. Я вновь ласково сжал плечики девушки:

— Почему вы так думаете? Сесилия намекала, будто ей стали известны опасные тайны?

— Одно только… — Эбигейл со страхом оглянулась по сторонам. — С тех пор как она стала встречаться с этим человеком, она все время говорила о пророчествах.

— О каких пророчествах?

— Да вы знаете, которые по пенсу за пару: мол, дни королевы сочтены, Англия погибнет. На любой улице можно этого наслушаться.

— Только что я слышал нечто подобное от старой ведьмы: «Веревка пеньковая сплетется — и Англия в прах разобьется».

Девушка энергично закивала:

— Любимое пророчество бедняков. Вы догадались, при чем тут пенька? — Она еще более приглушила голос. — Этой веревочкой повязана династия Тюдоров — Генрих, Эдуард, Мария и Филипп и Елизавета[8]. Старухи поминают «пеньку», пророча гибель Англии со смертью последней из Тюдоров. Сесилия назубок знала все эти предсказания.

— Давно? Или такой интерес появился у нее лишь недавно?

— В последний месяц. Эти мысли ей тот мужчина вбивал в голову, не иначе. Я предупреждала: эти пророчества отдают изменой, а она только смеялась, будто ей и дела нет, и отвечала, мол, все об этом твердят.

— Она заговаривала о религии? Или о том, кто унаследует престол?

— Нет, ничего такого. Сесилия была обижена на королеву, но по личным причинам. — Спохватившись, Эбигейл зажала себе рот рукой и добавила тревожно: — Этого, наверное, не следовало говорить.