Пророчество королевы Севера

Граф не сказал ни слова, прослушав донесения. Он снял маску, и правитель подумал, что уже привык к его обезображенному лицу, как и к постоянному молчанию – зато стал больше обращать внимание на выражение глаз и на руки, лежащие на столе. В этот раз Эрланд заметил, как Тарис расслабил сцепленные пальцы, когда был упомянут абсолютный авторитет Варга в армии. И что-то такое блеснуло в его глазах… колдун не понял, гордость?

Ландос удовлетворенно кивал и вновь поставил вопрос о том, что Фада и Ирвен до сих пор не найдены, а оставшиеся братья просят о возвращении на свою землю с останками павших. Эти разговоры начали докучать правителю, и сегодня он решил закрыть эту уже болезненную тему. Обратился к другим присутствующим: возможно ли сейчас решить проблему, может ли Вандервилль обеспечить безопасность путников? Ответ графа удовлетворил всех. Бен сказал, что положение в стране не позволяет послать с рыцарями Арута большой отряд, но им будет выделен проводник и конный обоз при условии возвращения через год двойного количества лошадей и известной суммы серебром. Люди, которые отправятся с рыцарями, должны вернуться с лучшими северными лучниками. Его слова не встретили возражения ни одной из сторон. Все спешно разошлись. Задержавшийся с Эрландом Тарис странно сверкнул глазами на вопрос правителя, не беспокоит ли его растущий авторитет Варга.

– Вы хотите, чтобы я его сменил? – граф наклонил своим птичьим жестом голову к плечу, внимательно посмотрев на колдуна.

– Да, я бы очень этого хотел. Вам есть кого оставить на вашем месте в Вандервилле?

– Да. Когда я могу отправиться в путь?

– Когда вам будет угодно… И нельзя допустить, чтобы принцы Севера вернулись в Арут! У вас есть новости об Ирвене и Фаде?

– Пока нет, но по их следам уже идут.

– Хорошо. Тогда по следам последних рыцарей пойдете… вы.

Бен выпрямился, кивнул головой и быстро вышел. Эрланд уже привык к его манере входить и уходить без каких-либо слов приветствия или прощания. Так поступала и Эда, так их учили в ордене Ваара. Он же так и не смог усвоить эту привычку…

От Эды нет ни строчки, ни устно переданного слова. Она молчит с момента их последней встречи. Колдун ругал себя за невольное объяснение в любви. Они не расставались одиннадцать лет, и он не представлял, что в один прекрасный день она может вот так его оставить. Порученное ей убийство трех землевладельцев не осуществлено. Такое впечатление, что она вообще забыла о существовании Эрланда, как будто и не было всех этих лет, проведенных вместе. Он вспомнил, как впервые увидел ее…

Эрланд был послушником ордена Ваара, изучающим магию и физику видимого мира. Его не интересовало ничего, кроме искусства управления реальностью. Женщинам тоже не было места в его жизни…

Он стоял у входа в центральный замок в горной долине в первый день весны и любовался огромным диском солнца, выкатившимся из-за горизонта. На небе не было ни облачка, снег на вершинах гор казался почему-то ослепительно голубым, а на спуске в долину розовым. Ели на заснеженных холмах стояли сине-зелеными застывшими свечами, а по широкой дороге на подъезде к замку ехали три всадника. Он понял сразу, как только смог различить их фигуры и лица, что это маруты – женщины из племени степных воительниц. У них нет мужчин. Они охраняют узкую полосу пустынной лесостепи между землями Ваара и Дравийским царством. Периодически делают набеги на приграничные села, из которых возвращаются со здоровыми молодыми мужчинами, которых держат в плену, пока не рождаются дети. Потом пленников и новорожденных мальчиков убивают…

Эрланд с интересом разглядывал женщин-воинов, едущих с двух сторон от маленького всадника. Они сидели верхом на лошадях мышиного цвета, с черными гривами и хвостами и темным ремнем на спине. Кони были большие и мощные, как и сами всадницы: высокие, плотные, мускулистые черноволосые женщины, не уступающие ни комплекцией, ни силой крепкому мужчине. Их длинные волосы высоко стянуты сзади так, что даже кожа лица и глаза кажутся подтянутыми к вискам. Вся их одежда из кожи, тела покрыты татуировками. По этим рисункам можно определить социальное положение, возраст и воинские доблести – сколько воительница убила воинов-мужчин…

Ему приглянулось сильное, четко очерченное лицо одной из женщин, с необычайно выразительными голубыми глазами. Она была его лет, около сорока. Что-то в ее посадке головы, осанке привлекло взгляд, и он не в силах был отвести от нее глаз до тех пор, пока они не подъехали прямо ко входу и не спешились. Тогда наконец обратил внимание на третьего всадника, ехавшего посередине между марутами на низенькой молодой рыжей лошади, которая казалась едва ли не пони по сравнению с конями степных воительниц. Маленький наездник был замотан в желтые шелка так, что виднелись только глаза.