Пропавшая гора

Отряд индейцев под командой Эль Каскабеля возобновляет движение, и взгляд в бинокль на запад обнаруживает второй отряд, огибающий гору с запада. Гамбусино опять может сосчитать всадников, их больше двухсот, и это кладет конец любым надеждам на успех столкновения с ними. Схватка невозможна. А отступать поздно. Невезучие шахтеры окружены или скоро будут окружены, осаждены на горе, как за стенами крепости; они, словно потерпевшие крушение в середине океана, без всяких шансов на спасение.

Глава X Продольная линия

«Каменная артиллерия» готова; груда камней служит одновременно преградой и батареей орудий; люди кончили работу и теперь стоят, прислушиваясь к сигналам. Они знают, что о сигналах договорились, хотя их точное значение им неизвестно.

Но скоро узнают: слышен выстрел и почти сразу после него второй — словно выстрелы из двуствольного ружья.

— Индейцы идут сюда, и они близко! — сообщает окружающим значение сигналов дон Эстеван. — Скоро сами их увидим.

Он кивком показывает на покинутый лагерь, часть которого видна внизу.

Все смотрят в том направлении и на ллано за лагерем. Однако почти сразу слышны еще два выстрела, менее громкие и с таким же интервалом.

— Пистолеты, сигналы третий и четвертый! — механически произносит бывший командир драгун, лицо его становится все более мрачным. — Больше слушать нечего, — продолжает он. — Дон Педро был прав. Это апачи, и они совершают грабительский набег, скорее всего на города по реке Хоркаситас. К несчастью, мы у них на пути. Ах, амигос! Какое невезение! Хуже не могло быть!

Однако вскоре они узнают, что может быть и хуже. Узнают из уст гамбусино, который, задыхаясь после поспешного возвращения, кричит:

— Los Coyoteros! Отряд Эль Каскабеля!

Эти ужасные слова не нуждаются в объяснении, потому что все помнят кровавое событие, о котором уже шла речь. За подлый поступок капитана Переса и его бандитов солдат теперь расплатятся невинные. Как могут они ждать милосердия от родственников убитых? Какая надежда на то, что для них сделают исключение? Они не могут ни на что надеяться; все знают, что после этой бесчеловечной бойни апачи каждого бледнолицего считают врагом, а койотерос после пыток убивают всех пленных.

— Ты думаешь, что это отряд Каскабеля?

Это после краткого но выразительного отчета гамбусино задает вопрос дон Эстеван.

— Думаю? Я уверен в этом, твоя милость. В твой бинокль я узнал самого дикаря, потому что очень хорошо его знаю. Я разглядел его тотем, рисунок на груди; мой рисунок — бледная копия оригинала. Mira! (Смотрите!)

Говоря, он расстегивает и распахивает рубашку, показывая то, что уже показал Генри Трессилиану. Большинство слышало об этом погребальном символе на груди вождя койотерос, соответствующем его характеру, и теперь все знают, какой враг им угрожает и чего от него можно ожидать. Больше никакой надежды на дружбу или милосердие. С одной стороны, сильное и мстительное нападение, с другой — сопротивление до самой смерти.

Убедившись в этом, шахтеры сохраняют спокойствие, потому что опасность пока не кажется непосредственной. Они знаю, что сейчас они в безопасности; гамбусино заверил, что до них не добраться. Теперь они и сами это видят, и их опасения связаны не с настоящим, а с будущим. Им предстоит осада, и они не знают, долго ли она продлится и чем кончится. И, возможно, существуют шансы на спасение или бегство, о которых они еще не думали. Надежду трудно убить, и пока никто не впадает в отчаяние. Больше опасаются голода: вот враг, которого боятся больше всего.

Но пока так далеко никто не заглядывает. Вначале нужно увидеть врага, о котором проводник рассказывает такие ужасы; и вот, глядя на часть равнины, которая доступна их взглядам, они ждут появления врага.

Проходит почти час, прежде чем они видят его. Лошади и мулы успокоились и теперь спокойно пасутся, некоторые вошли для прохлады в воду: животным по-прежнему жарко после долгого Jornada (рабочего дня). Но от лагеря никто не отходит; единственные животные на равнине — антилопы вилороги; их стадо тоже направляется к воде, но останавливается, увидев незнакомые чудовища — фургоны. А вот птиц с черными крыльями фургоны не остановили: стервятники рассаживаются вокруг на земле и на камнях, дерутся над потрохами бычка, забитого для приготовления завтрака.

Неожиданно и одновременно птицы и животные, дикие и домашние, приходят в движение. Антилопы с фырканьем поднимают головы, словно увидели или учуяли врага, и мгновенно исчезают. Стервятники поднимаются в воздух, но не улетают, а начинают описывать круги. Лошади, мулы и крупный рогатый скот, словно охваченные безумием, лихорадочно бегают, ржут и ревут и вот-вот сорвутся в паническое бегство.

— Почуяли краснокожих, — понимающе говорит гамбусино, который вместе со всеми наблюдает за этими движениями. — И скоро мы сами увидим этих уродов. Вот они!