Пропасть

Когда сегодня я слышу о засилье дедовщины в армии, о том что, дескать, "армия наследует язвы всего нашего общества в целом"; мол, "новобранцы уже с гражданки такими приходят — склонными к беспределу", а потому, видите ли, господа офицеры никакими судьбами не могут с дедовщиной сладить — ничего кроме тошноты у меня этот лепет не вызывает. Дедовщина в армии насаждается и поддерживается искусственно, при самом деятельном участии офицеров — так же как абсолютно искусственно поддерживается деление зэков на "масти" в лагерях, по прямому указанию высшего руководства МВД, при усердном содействии всех лагерных администраций.

Если за каждый факт неуставных взаимоотношений в армии решительно спрашивать с офицеров, не вслушиваясь в их дружный оправдательный бред (там круговая порука, рука руку моет), если в случае побега из армии дезертира с оружием, все силы кидать не на его поимку (или убийство), а на арест всего командования той части из которой сбежал солдат (с последующим осуждением арестованных офицеров на длительные сроки заключения), если такого дезертира (даже если он пристрелил несколько "дедов", или офицеров, издевавшихся над ним) не наказывать, а лишь переводить в другую часть (да и то — надо ли?), то от дедовщины и воспоминания не останется — как бабка пошепчет.

Впрочем — разве я для кого-то открыл Америку? Ещё древние римляне говорили: "Разделяй и властвуй". Правда, они эту заповедь осуществляли на иноземцах, а не на соотечественниках. То же самое можно сказать и о гитлеровцах. Да — они были плохими. Но в основном для чужих. "Бей своих, чтоб чужие боялись" — чисто русская поговорка, наверное малопонятная для иностранцев. Кстати — чужие не очень-то боятся тех, кто колотит друг друга. Скорее наоборот. Нас, русских, меньше шпыняли бы по всем республикам бывшего СССР, если бы мы были малость подружней.

А ведь помимо дедовщины, в армии существует ещё такая напасть, как "землячества". Об этом как-то меньше говорят, но от замалчивания дело в лучшую сторону не сдвигается. Суть этого явления заключается в том, что в роте господствует та нация, представители которой составляют большинство — помыкая всеми остальными. Тот, кто принадлежит к "господствующей" нации — с первого дня службы находится в привилегированном положении. А тот, кто принадлежит к "меньшинствам" — все два года находится на положении прислуги. Русские (как и другие славяне) в стройбатовских ротах всегда были в меньшинстве — тем более, что новобранцев обязательно раскидывали по ротам, поодиночке, дабы они не могли, чего доброго, сплотиться и дать отпор оборзевшим "дедам", или нацменам, или офицерью. К тому же у русских меньше развито национальное самосознание, национальная солидарность — в том числе благодаря и многолетней усиленной русофобской пропаганде, изо всех сил старающейся (порой небезуспешно) превратить русских в забитое быдло, стыдящееся (либо вообще не знающее) своих корней. Известно, что если в роте из 100 человек будет более 5 кавказцев, то они будут господствовать над остальными 94, или 93 русскими, украинцами, или белорусами. Особенно если украинцы или белорусы, по наивности, вздумают дистанцироваться от русских, не понимая что для выходцев с Кавказа или Средней Азии, мы все на одно лицо.

Я сам русский, я горжусь тем что принадлежу к этой великой нации. Но должен истины ради сказать, что есть у русских страшнейший порок, нечто вроде тяжкой болезни (в какой-то мере, правда, привитой искусственно, насильственно), которая может, в конечном счёте, даже погубить нацию как таковую. Это — потрясающе низкий уровень национальной солидарности, крайне слабая взаимовыручка. Если финны называют себя "братьями Суоми", если представители гигантской китайской нации, уже в третьем поколении живущие где-нибудь в США, считают необходимым завещать чтобы их прах после смерти захоронили в той китайской деревне из которой родом их прадеды — то русские почти не ощущают себя единой нацией, детьми одного народа.

Как-то один немецкий проповедник сказал: "Хорошо любить весь мир. А ты сумей полюбить соседа."

Это напрямую относится и к русским. Мы можем объявлять своими братьями сербов, кубинцев, или вьетнамцев (иной раз забыв даже поинтересоваться — а хотят ли они считать нас своими братьями?), но готовы стенка на стенку биться с такими же русскими жителями соседней улицы. Наверное никому не надо объяснять, какие напряжённо-склочные отношения чаще всего господствуют в коммунальных квартирах.

Пожив некоторое время в Закавказье, побывав в Прибалтике, Дагестане и в Средней Азии, я нигде там не видел такой вражды между соседями одной национальности, в жизни не слышал о драках с "чужаками", живущими в соседнем переулке. И никогда в армии, ни от кого кроме русских, не доводилось слыхать гнилой поговорки: "Земляка отъебать — что дома побывать."