Пропащий

Сразу после «катастрофы», случившейся много лет назад, он говорил о смерти. Принимая во внимание последствия «катастрофы», многие врачи подозревали у него рак. Позже он любил напомнить, что многие из докторов, которых ему довелось встретить в своей жизни, давно уже сами оставили этот мир. Еще он любил поговорить о том, что такие выдающиеся духовные фигуры, как Рамакришна, Анандамайи Ма, Рамана Махарши, Нисаргадатта, умерли от рака. В какой-то момент он даже заставил доктора заранее выписать ему свидетельство о смерти и указать причину смерти – рак, просто чтобы быть членом этого клуба. Конечно, его желание стать частью общества, которое он якобы презирал, было всего лишь частью его великой шутки. Он не забывал упомянуть, что вскоре после того, как свидетельство было выписано, врач сам отправился в мир иной.

Когда Сугуна увидела, каким он стал тощим, вопрос питания тут же стал ее главной заботой. Его желудок в результате кардиоспазма выбрасывал столько еды, что было вообще непонятно, на чем он живет. Она кормила его более тридцати лет, ухаживая за ним как мать или дочь, а теперь вдруг все подряд начали давать ей советы по поводу его питания. Внешность кинозвезды, стройность и осанка, отличавшие его еще пять лет назад, исчезли безвозвратно. Он был стариком, а без зубных протезов казался еще более дряхлым.

Он сразу же создал определенную напряженность, потребовав, чтобы мы принимали пищу в доме вместе с ним. Особенно по этому поводу огорчилась Йогиня, поскольку в предыдущей поездке она пыталась организовать еду в другом доме, но ее идея была безоговорочно отвергнута, а потом ее еще и обвинили в отсутствии настойчивости. Несмотря на свою сверхпривлекательную внешность, она была такой тихой, что никто ее не слушал. Как обычно, она тут же закрылась в своей раковине.

Молодая дама из Венгрии, познакомившаяся с Юджи годом раньше, приехала снова и поселилась в нашем доме. Она была более агрессивной и взяла на себя роль организатора и хозяйки на кухне. Эти двое были несовместимы, как вода и масло. Йогиня была тихой, выдержанной, воспитанной барышней, а Венгерка – дочкой коммуниста, ведущей цыганский образ жизни с манерами, от которых хотелось лезть на стену. В конце концов каким-то образом мы пришли к соглашению относительно приготовления еды в доме. Несмотря на приглашение Юджи, единственным удобным вариантом было потихоньку уйти и поесть у себя.

Юджи снова попросил меня сесть рядом с ним на диване.

– Эй, придурок! Насколько хорошее сегодня утро?

– Прекрасное, Юджи, прекрасное…

– Подходи, подходи, ты должен составить мне компанию. – Хитро улыбаясь, Юджи похлопал рукой по подушке, как обычно делают индийцы, когда хотят подозвать тебя к себе.

Поскольку в Италии было официально объявлено о том, что битье прекращено, я подумал, что во время утреннего кофе мы с ним поболтаем о том о сем, поиграем словами, посплетничаем и поподкалываем друг друга. Как только мне передали первую чашку кофе, он нанес мне быстрый удар по голове. Это было настолько неожиданно, что я потерял дар речи. Я вспыхнул, но промолчал и притворился, что ничего особенного не произошло. Он же сам объявил перемирие! Тогда что такое это было? Мое лицо стало красным. Следующее, что я почувствовал, это щипок в бедро, который дал мне понять, что все могло опять измениться. Я опять его проигнорировал. Тогда он еще раз ущипнул меня и быстро ударил.

Люди в комнате были удивлены, послышался смех. Сугуна была в шоке. Лицо ее выражало озабоченность и дискомфорт. Затем последовало обычное расследование Мохана – большого круглого человека, позитивного и брызжущего энергией, который отказывался работать, когда в город приезжал Юджи. Он имел привычку часами тараторить вопросы.

– Ох-хо, Юджи! Что это?

Взволнованная Сагуна спросила более конкретно:

– Юджи! Что ты делаешь?

Отвесив мне еще пару затрещин, он обыденным голосом ответил, разъясняя:

– Он это заслужил!

Еще один удар по голове.

– О боже! – прогромыхал Мохан из другого конца комнаты. Затем с выпученными глазами проорал одну из своих любимых реплик: «Прямая передача энергии!», и его большой живот затрясся от смеха. Только в Индии подобные вещи могут приписать чему-то духовному. Теперь уже я был готов стукнуть его, поскольку Юджи мог легко использовать его слова в свое оправдание. В любом случае шлюз был открыт: пока я прикрывал голову от удара, он сильно щипал меня за внутреннюю поверхность бедра, где было реально больно, затем его пальцы находили мягкое место у меня на руке, и вскоре я уже постоянно пригибался и ставил блоки, пока он продолжал свою утреннюю проповедь, разговаривая и поколачивая меня, – все, как обычно. Я потерял интерес к кофе и под воздействием кофеина начал потеть. Словно услышав, как я потею, он попросил Сугуну принести мне еще чашку кофе, когда я еще ту не допил.

– Эй! Мне не нужна вторая чашка!

– Думаешь, у тебя есть выбор?

– Ну перестань!

– Ты думаешь, я нежный сладкий Иисус?

Бац!

– Я не святой!

Щипок! Щипок!

– Я не милый парень!

– Хорошо! Хорошо! Я понял!