Пропало лето. Спасите утопающего.

— «Всё выше, и выше, и выше стрёмим мы полёт…»

В дверях купе появился проводник, он принёс стакан чаю. Мужчина взял чай, уселся поудобнее, шумно вздохнул.

— Фу-у, устал… Всё в пути, всё в пути… Ну, попутчики, а вы куда едете? — Он будто впервые оглядел ребят.

— В Курепку.

Грузный мужчина с удовольствием отхлебнул чаю.

— Молодцы!

И, вздохнув, добавил убеждённо:

— Курепка — гиблое место.

Мальчики растерянно посмотрели на попутчика.

— Был я в вашей Курепке. Гостиница маленькая, даже ресторана нет. Одна столовка… В Курепке, между прочим, меня пароход поджидает…

— А вы… кто? — спросил Валерий.

— По должности я… главный экспедитор, — поднимаясь, сказал грузный мужчина и, снова выглянув в коридор, крикнул: — Проводник, ещё чаю. С лимончиком!

Валерий шепнул Жеке:

— Экспедитор… это кто?

— Это… как его… — растерялся Жека. — Ну, в общем… начальник экспедиции.

Экспедитор вернулся в купе.

— Простите… — сказал Валерий. — Вы… начальник?..

— Я? — сказал экспедитор, взяв куриную ножку из ребячьих припасов, лежавших на столе. — А как же… Возглавляю определённый участок… со всей вытекающей ответственностью.

Валерий и Жека переглянулись.

Проводник в служебном купе отрезал кусочек лимона и бросил его в стакан с чаем.

А у ребят с экспедитором продолжался разговор.

— Да, три тётки — это многовато, — сочувственно говорил экспедитор. — Однако ничем помочь не могу.

В купе вошёл проводник, принёс чай с лимоном.

— Спасибо, — поблагодарил экспедитор и, посмотрев на мальчишек, сказал: — Ребята вы хорошие… Были бы постарше… Взял бы к себе, пристроил к делу…

Глаза у Валерия засверкали.

— А вы куда… из Курепки? — спросил он.

— На пароходе вниз по реке… Красотища! Горы, долины, пригорки, ручейки…

Экспедитор приблизился к мальчишкам и, таинственно подмигнув, зашептал:

— Есть предположение, что в озере ледникового происхождения живёт доисторическое животное. Не то ихтиозавр, не то зауропод. — И тут же предупредил: — Однако, ребятки, поменьше болтайте. Я вам ничего не говорил, вы ничего не слыхали. Договорились?

— Договорились, — сказал Валерий.

— А вообще-то у нас хорошо, — сказал экспедитор. — Река, лес… Кругом зверьё бродит. Романтика. Костёр на берегу. Захотел дичи — бац, бац!

Жека вздрогнул от неожиданности. Валерий засмеялся.

— Бац! И утка в котелке, — продолжал экспедитор. — На рыбку потянуло… забросил удочку. Пять минут — ведро окуней. Царская уха!

Экспедитор взял котлету, положил её на хлеб.

— Да… — нахмурился Валерий. — Вам хорошо, а у нас… лето пропало.

— Считайте, пропало, — согласился экспедитор. — Тётки займутся вами, как положено. Туда не ходи, сюда не гляди, того нельзя. Этого нельзя. То вредно, это полезно. Так и будете всё лето манную кашу рыбьим жиром запивать.

Больница. Тётя Маша в своём кабинете выслушивает пожилого толстяка в пижамных брюках.

— Дышите, — говорит тётя Маша, прикладывая стетоскоп к спине толстяка.

Толстяк шумно дышит.

— Радость-то какая, радость-то какая, — приговаривает, слегка заикаясь, толстяк. — Племянник из Москвы едет?

— Повернитесь, — командует тётя Маша. — Из Москвы.

— Племянник-то, говорят, единственный?

— Единственный. Не дышите.

— Радость-то какая, радость-то какая…

— Молчите, — строго говорит тётя Маша. — Перестаньте разговаривать.

В дверь просовывается молоденькая медсестра.

— Не опоздаете, Мария Ивановна?

— Не волнуйся, Тонечка, успею, — улыбается тётя Маша и приказывает толстяку: — Дышите глубже!

…В пустом классе, из которого вынесены парты, девочки под руководством тёти Даши заканчивают оформление выставки учебных работ по домоводству.

— А какой он, ваш племянник? — спрашивает хорошенькая черноглазая девочка. — Высокий?

— Да, — с гордостью говорит тётя Даша. — Валерий рослый мальчик. У него русые волосы, крупные черты лица и на левой щеке очаровательная родинка.

— А вы давно его видели? — интересуется одна из девочек.

— Я не видела его никогда, — говорит тётя Даша. — Но я представляю его себе абсолютно точно.

— Представляю себе этого москвича, — шепчет подруге черноглазая девочка. — Небось задаётся!

— Во всяком случае, не больше тебя! — тоже шёпотом отвечает подруга и громко говорит: — Дарья Ивановна, вы опоздаете. Идите, мы всё сделаем сами.

Столовая. На кухне тётя Саша помогает поварихе раскладывать по тарелкам котлеты. В раздаточном окне появляется официантка.

— Два раза солянка, гороховый суп, — говорит она. — Александра Ивановна, не забудьте пирожки для племянника.

В раздаточное окно просовывается ещё одна официантка.

— Где мои тефтели? Борщок и три шницеля. — Она торопливо ставит на поднос тарелки. Одна из тарелок падает, разбивается.

— Тьфу! — сердится она. — Опять кокнула!..

— Ничего, девочка, ничего, это к счастью, — улыбается тётя Саша.

Мчится поезд. Длинная змейка вагонов, изгибаясь, бежит между холмами и приближается к тоннелю. Вагон за вагоном скрывается в нём.

Зажглись огни внутри поезда. Валерий и Жека шепчутся в коридоре.

— Мы к тёткам не поедем, — заговорщически произносит Валерий.

— Куда же мы денемся? — испуганно спрашивает Жека, заглядывая в глаза Валерию.

Валерий мужественно не отводит глаза.