Пролог

день прилетало на тренировках, да бывало и не по разу, то Шэф долго не мог вернуться к

обычному, безмятежному состоянию духа, – он все искал ответ на сакраментальный

вопрос: «Как такое вообще могло произойти!? Как!? – я вас спрашиваю?..» И в конце

концов, тщательно проанализировав сложившуюся ситуацию, пришел к выводу, который

полностью очищенный от ненормативной лексики выглядел так: «Да-а-а-а… похоже я, как в дурацком анекдоте, вместо щеночка гладкошерстной таксы прикупил пакистанскую

крысу… причем бешенную!»

2 Глава

В голове, циклически и непрерывно, как змея, проглотившая свой хвост,

крутилось:

Опя-я-ть скри-и-и-пит

по-о-тертое-е-е седло-о-о-о

и ве-е-тер хо-о-о-лодит

былую-ю-ю рану-у!

Песня отражала самую суть происходящих событий: и седо скрипело и рана

присутствовала, – в смысле потертость. Причем, что в некоторой степени удивительно, никакого продолжения куплета: «Куда вас сударь к черту занесло», ну и так далее по

тексту, в голове не звучало, только скрип и рана. Эта бесконечная, как песнь

заслуженного акына, строка, потихоньку пилящая мозг Дениса, была следствием слов, сказанных Шэфом перед началом путешествия в Дарлан: «Совместим приятное с

полезным».

Смысла фразы Денис так и не понял, ни в тот момент, когда она была произнесена, ни позже – и если обучение искусству верховой езды, пусть с некоторой натяжкой и

можно было отнести к полезному, то ничего приятного в конном переходе Денис не

обнаружил: стертая задница, едкий конский пот, риск свернуть себе шею после падения с

приличной высоты, причем на достаточно высокой скорости, возможность остаться без

глаза, а то и без обоих, если ветка стегнет особенно неудачно… – нет, нет, и еще раз нет, –

и не уговаривайте, – ничего приятного!

Но, в искусстве верховой езды кроме непосредственно езды, простите за

тавтологию, присутствовали и иные, душу выворачивающие процессы, а именно: выводка

лошади, разгоряченной после целого дня скачки, чистка ее, мытье, расседлывание, – это

вечером, а утром, естественно, – оседлывание. Причем, если расседлать свою спокойную, покладистую кобылку, по кличке Марша, Денису удавалось с первого раза, – кто бы

сомневался?! – то с седланием возникали, мягко говоря, проблемы.

Сначала нужно было ее почистить. И когда она уже блестела начищенными

боками, а Денис шел за седлом, Марша начинала бить копытами так, что грязь летела во

все стороны, заново покрывая ее спину и бока. Приходилось начинать все сначала.

Дальше, – вроде бы простая задача надеть уздечку превращалась в увлекательную игру «а

ну-ка догони, или достань». Только он подносил уздечку, наглая скотина задирала морду.

Денис вынимал яблоко или сухарик, морда опускалась. Он подносил уздечку, морда тут

же поднималась в недостижимую высь.

Денису пришло в голову, что любимый руководитель его коварно обманул,

представив Маршу, как приличную лошадь, в то время как она являлась тайным агентом

Ада, только прикинувшимся обычной кобылкой. Скрывать свою точку зрения он не стал, доведя ее до сведенья руководства. В ответ руководство только похихикало, заявив, что

спокойнее Марши может быть только чучело из зоологического музея.

Причем, предметно доказать Шэфу очевидную зловредность адского коня было

невозможно: как только главком подходил, Марша подставляла ему голову и чуть ли не

сама одевала проклятую уздечку. К огромному сожалению Дениса, на этом цирк не

заканчивался, – дальше нужно было седлать это дитя порока, и вредная скотина тут же

надувалась как воздушный шар, так что подпруга даже не сходилась на животе…

Шэф, видя бедственное положение Дениса, на помощь к нему не спешил и на

подмогу приходил только после многочисленных униженных просьб помочь совладать с

обнаглевшей кобылой. Мудрый руководитель вальяжно тыкал пальцем и через губу

пояснял, что тянуть нужно до первой дырочки, а подтягивать уже сидя в седле, но при

этом пока садишься нужно не перевернуться… Дав эти бесценные указания любимый

руководитель моментально испарялся, вновь оставляя Дениса наедине с ПРОБЛЕМОЙ.

На вполне естественный, с точки зрения Дениса, вопрос: «А почему бы не постоять

рядом… и не указать… на ошибку… сразу!?» Шэф отвечал уклончиво: «Так быстрей

дойдет».

«Да это же армагедец какой-то! – сокрушался Денис, враскоряку выбираясь из

седла. – Кто бы меня пожалел!?» – с оттенком ревности думал он, глядя на командора, который каждый вечер тщательно проверял состояние спины Марши, и если было

необходимо, чем-то ее смазывал, присыпал и вообще всячески холил и лелеял. Со своей

стороны, главком считал, что никаких поводов жалеть Дениса у него не было: для лечения

потертостей старшего помощника, являвшихся, по его словам, современным аналогом

казней египетских, – в чем, правда, верховный главнокомандующий сильно сомневался, –

по его мнению казни-то покруче были, из тайников Ордена был захвачен большой кувшин

с чудесной мазью, – тут Денис ничего не мог сказать, – мазь действительно была сколь