Прокурор

Кеша подал взволнованной женщине руку. Она схватила ее и готова была чуть ли не поцеловать. Боржанский едва заметно кивнул Анегину. Тот громко произнес:

— Прошу прощения, но я должен ненадолго покинуть вас… Идем, Витюня…

Никто и не собирался задерживать Евгения Ивановича. Они с шофером пошли к машине.

— Надо подскочить в одно место, — сказал Анегин, садясь в «Волгу».

— Второй раз вижу этого Кешу и не могу понять: он что, чудик? тронул машину Берестов. — Действительно гипнотизер?

— Экстрасенс, — поправил Анегин. — Сейчас они в большой моде! Гоняются за ними. Платят бешеные деньги, чтобы попасть на прием.

— Неужто все это правда? — не переставал удивляться Берестов. — И Кеша на самом деле может?

— А черт его знает! — отмахнулся Анегин. — Что могу сказать точно, так это насчет лечения. Головную боль, например, вмиг снимает. Поднесет руки к голове, поводит, поводит — и нету боли! По себе знаю!

— И с похмелья? — улыбнулся Виктор.

— С похмелья предпочитаю сто пятьдесят грамм коньячку, — засмеялся Евгений Иванович, а отсмеявшись, уже серьезно сказал: — Сверни вон в тот переулок, к дому с зеленым забором…

Остановились у высокого глухого забора. Анегин вылез из машины, позвонил. Открыла ему какая-то женщина. Евгений Иванович исчез с ней во дворе, но довольно быстро вернулся. В руках у него был внушительных размеров тюк в мешковине. Когда он положил его на заднее сиденье, в салоне машины остро запахло новенькой кожей.

— В город, — коротко сказал Анегин.

Поехали. Шофер долго молчал, занятый своими мыслями.

— Чего зажурился, паря? — весело спросил Анегин.

— Да вот, думаю. Странные штуки бывают на свете. Непонятные. У нас в соседней деревне мужик мог воду находить. Специально звали. Идет с прутиком, идет, потом остановится и говорит: здесь ройте. И на самом деле там вода близко была. Чудеса!

— Что вода! Я слышал, некоторые умеют нефть находить…

— Это с детства, что ли, такое умение? Ну, врожденное, да? — спросил шофер, но Евгений Иванович только пожал плечами. — У Кеши когда обнаружилось?

— О! — воскликнул Анегин. — Он в двух таких переделках побывал, что удивительно, как он вообще начисто не свихнулся!

— Интересно, — встрепенулся Виктор.

— Первый раз… — Евгений Иванович вдруг осекся, внимательно посмотрел на Берестова: — Не трепанешь?

— Евгений Иванович… — обиженно протянул Виктор.

— Смотри, — предупредил Анегин. — Хоть дело и давнее, но все-таки… Это было на Кавказе. Там богато хоронят. Кольца, серьги — все на жмуриков одевают… Это теперь Кеша в святые записался, а в молодости… Короче, похоронили молодую девку. Красавица! И одно дитя в семье. Сам понимаешь, горе неописуемое. Все драгоценности на нее нацепили… Кеша и решил золотишком разжиться, все равно ведь в земле пропадет. На следующую ночь после похорон разрыл он могилку. Только дотронулся до покойницы, а она… глаза открыла…

— Как же он разглядел ночью-то?

— Луна вовсю светила. Нет, ты представляешь? Открыла глаза и села…

— Представляю, — передернул плечами Берестов. — От такого и самому недолго гепнуться…

— Тогда-то Кеша и поседел, — сказал Евгений Иванович. — А свихнулся он, по-моему, в другой раз…

— Ну а дальше? — нетерпеливо спросил Берестов.

— Дальше… — усмехнулся Анегин. — Он со страху наложил полные штаны и бежать. Потом одумался: девчонка-то могла узнать, другим сказать… Он к ее отцу в ножки — бух! Так, мол, и так, польстился на драгоценности, а дочь ваша жива… Папаша на седьмом небе от счастья…

— Постойте, — недоверчиво сказал Виктор. — Так ведь покойников вскрывают…

— Э-э! — махнул рукой Анегин. — В горах… Родственники не дали… Ну, значит, родители ошалели от радости: не умерла дочь, а в глубокий сон впала. Есть такой, летаргия называется. Словно умер человек.

— Читал, — кивнул Виктор.

— Ну, на радостях родня и замяла, зачем Кеша полез в могилу. А ведь мог загреметь в тюрягу за грабеж покойника…

Евгений Иванович замолчал.

— А второй раз? — напомнил шофер.

— Еще похлеще влип. Понес его черт в Узбекистан. Есть там городок один. Слышал?

— Слышал… — неопределенно ответил Виктор.

— Там газовое месторождение. Почему Кешу туда потянуло, не знаю. Наверное, тепло да длинный рубль… — Анегин вдруг приказал: — Остановись у этого дома. Потом доскажу.

Берестов подкатил к двухэтажному дому. Евгений Иванович выскочил из машины, взял тюк и исчез в подъезде. Отсутствовал он минут десять, а когда вернулся, велел ехать назад, к Боржанскому.

— Ну, Евгений Иванович, не томите душу… — сказал шофер.

— Спят, значит, работяги в своих кроватках в общежитии, — с удовольствием продолжил Анегин. — А под утро как шарахнет!

— Что?

— Землетрясение, вот что! Гул, говорит, стоял жуткий, зарево в окнах. Собаки воют. Земля ходуном ходит, как перед концом света… Ну, прихлопнуло их. Многих, в том числе и Кешу, откопали к вечеру. Вот тогда он и тронулся. В больнице лежал…

— Выходит, он все-таки того… — с разочарованием произнес Берестов. — Может, никакой и не экстрасенс? Просто чушь мелет?