Прокурор

— Ну как же так можно, Захар Петрович! Неужели те, кто заставляет менять прежние объяснения, не понимают, что творят?

— Похоже, что не понимают.

— Как же теперь быть?

— У вас ведь есть объяснения других работниц?

— Разумеется! А вдруг и они придут! Вдруг тоже откажутся от своих слов?

— Посмотрим, — задумчиво произнес Измайлов. — Зашевелился Глеб Артемьевич. И тактика, обратите внимание, какая. Подействовать на нас, так сказать, снизу.

— Снизу, — повторила Ракитова. — Ну да, как будто сами рабочие нарушают.

— Не нарушают, а поддерживают начальство, — усмехнулся Захар Петрович.

По поводу тактики директора машиностроительного завода Измайлову пришлось задуматься в тот же день еще раз. Когда у него побывала корреспондентка областной газеты «Вперед» Большакова.

Прежде чем нанести визит в прокуратуру, она позвонила из гостиницы. Захар Петрович тут же дал согласие встретиться.

Лично знакомы они не были, но Измайлов знал ее по статьям, периодически появлявшимся в газете. Писала Большакова больше на производственные темы.

— Я часто бываю на машиностроительном заводе, — без предисловий начала она. — Так что это предприятие знакомо мне очень хорошо. Динамичный коллектив…

Захару Петровичу было непонятно, что это означает, но он не стал уточнять. А корреспондентка продолжала:

— И вот я опять приехала. Два дня провела на заводе. Говорила со многими людьми. Обстановка мне не понравилась. Чувствуется скованность, словно всему коллективу подрезали крылья… Товарищ Измайлов, чем вызвана эта проверка со стороны прокуратуры?

— Проверка была вызвана нарушениями законов о труде, — спокойно ответил Измайлов.

— Основные ваши претензии?

Измайлов вкратце рассказал о том, что вскрылось в ходе проверки. Большакова изредка делала запись в блокноте. Когда Измайлов закончил, она сказала:

— По-моему, тут несколько спутаны понятия. Я думаю, речь идет прежде всего об энтузиазме масс.

— А мне кажется, — не удержался Захар Петрович, — энтузиазмом масс хотят прикрыть нерадивость руководства… Когда рабочий дает за смену продукции больше, чем предусмотрено заданием, это энтузиазм. Да, для этого нужна полная отдача, умение распределить свое время, учесть каждую минуту, даже секунду, на производственной операции. И конечно же четкая работа всех звеньев, от директора до вахтера… Если же не справляются с планом я не буду вдаваться в подробности, по чьей вине, — и, чтобы подтянуть план, прихватывают сверхурочные часы, дни, за которые государство обязано платить в двойном размере, то это беззаконие.

— Но необходимо гибко исполнять законы, — произнесла она менторским тоном.

Корреспондентка долго что-то чиркала в своем блокноте. По выражению ее лица ничего нельзя было определить. Оторвавшись от записей, она вдруг спросила:

— Вы проживаете в доме машиностроительного завода?

— Я получил квартиру от райисполкома, — поправил ее Захар Петрович, не понимая, куда клонят корреспондентка.

— Давно?

— Четвертый месяц.

— Мне сказали, что вы уже требуете ремонта?

— Да, — усмехнувшись, ответил Измайлов. Большакова приготовилась записывать его «претензии». — Да, я требую ремонта во всех квартирах, кроме трех, — повторил прокурор.

Большакова недоуменно хлопала глазами.

— Не понимаю. Объясните, пожалуйста.

Пришлось рассказать, что в доме, который построил завод, из рук вон плохо проведены отделочные работы. Кроме трех квартир. Одну получил он, прокурор города, вторую — зять председателя горисполкома, третью замначальника милиции. В этих отделка, что говорится, — люкс…

Измайлов после памятного разговора у Межерицкого, который вместе с Галиной открыл ему глаза на эту неприглядную историю, поднял вопрос в исполкоме горсовета, чтобы строители исправили свои огрехи. Чибисов возражал, но Захара Петровича поддержал первый секретарь горкома Железнов.

Выступила и городская газета. Начальник строительно-монтажного управления в ответе редакции заверил, что нужные работы будут сделаны незамедлительно…

— Неплохо бы и вам выступить на страницах своей газеты, — в заключение сказал Измайлов. — На носу осень, а строители и в ус не дуют. Еще даже не приступали.

Большакова молча выслушала Измайлова и опять записала что-то в блокноте. Больше у нее вопросов не было, и она ушла.

Сопоставив приход Сироткиной и визит Большаковой, Захар Петрович понял: Самсонов действует не только снизу.

* * *

Вера Самсонова пришла к Гранской на работу с небольшим чемоданом. Это удивило Ингу Казимировну — подруга никогда не посещала ее в прокуратуре. А когда та попросила проводить ее на поезд, Гранская удивилась еще больше: к услугам Веры всегда была и собственная машина, и служебная, мужа.

Вера сказала, что Глеб Артемьевич в командировке, а обращаться на завод с такой просьбой ей не хотелось. То, что Катя, дочь Самсоновых, отдыхает в Подмосковье у родных Веры, Гранская знала и раньше.

Они поехали на автобусе. Вера отправлялась в Москву и говорила о том, как соскучилась по дочери, родным, по столице и что, наконец, дорвется до театров. Но от внимания Инги Казимировны не укрылось подавленное состояние подруги.